Исправь меня, если сможешь. Виктория Королёва

жить иллюзией того, что иной раз не может дотянуться, это как охотничий инстинкт, постоянно подстёгивает.

      Женщина, даже, несмотря на то, какая она, должна быть неким призом. Она должна внушать тебе это, а ты вестись на эту «подводку», как на должное. Женщина что-то вроде приза, повторюсь, даже если она «конченая дрянь», таких как ты очень много, и поэтому ты изо всех сил стараешься сделать так, чтобы очередная девушка повисла именно на твоей шее, а не, например, Грега Джонсона.

      Исходя из человеческих качеств и не проросших отцовских чувств, я должен был хотя бы проявить какое-нибудь сочувствие, но я не посчитал это нужным. Каждый виноват только в том, что делает сам. Винслоу могла и сама сделать аборт. Или обратиться ко мне: едва ли отец отказал бы нам. Он же прекрасно знает, что меня заставить нести ответственность за то, что я не желаю, невозможно. Так было со щенком по кличке Рекс, которого притащил Нейт, а отец заставлял нас его воспитывать. Я бы нашел возможность заставить его пойти на этот шаг, даже если бы пришлось врать, что это не мой ребёнок. Не важно, на войне все средства хороши.

      – Уходи, я не хочу больше тебя видеть!

      Это было последнее, что она сказала мне.

      Я вышел из палаты без сожаления, без горести, на моём лице не отразилась гримаса ужаса после того, что я узнал правду. Я не чувствую себя должным, а, тем более, обязанным. Пусть выпутывается сама. Винслоу слишком рьяно даже для себя самой захотела оказаться в моей кровати, вот и поплатилась. Дура.

      Уже с улыбкой выходил из здания больницы искренне радуюсь сложившимся обстоятельствам. Переживал на тему отцовства я не стану, слава небу, что всё решилось удачным для меня образом!

      Не спеша шёл вдоль корпуса. Навстречу мне шли люди и смотрели на меня как на ненормального. Потому как я не мог прекратить улыбаться. Завернув за угол, где находилась парковка, пропустил момент, когда в меня врезалась девушка.

      Ощутимый удар в грудь выбил из меня остатки воздуха и стёр улыбку. Согнулся пополам и закашлялся.

      – Ой, простите! – практически взвизгнула незнакомка.

      Откашлявшись посмотрел на «налётчика» в упор. Передо мной девушка, на вид чуть больше двадцати лет, невысокая, но с необычным разрезом глаз, похожим на лисий. Девушка смотрела на меня испуганными серо-голубыми глазами, а ветер нещадно теребил белые волосы, разнося к чертям собачьим аккуратно уложенное каре.

      – Ну что вы! Это я по своей невнимательности налетел на вас. Вы не ушиблись? – я одарил девушку нежной улыбкой.

      Девушка, придя в себя, рассеянно покачала головой, смущённо улыбаясь.

      – Я считаю своим долгом угостить вас чашечкой горячего кофе, – девушка непонимающе моргнула, я заметил эту заминку и продолжил. – Прошу вас, – я подал ей руку. – Не отказывайте мне, иначе я буду чувствовать угрызения совести до скончания своих дней.

      Девушка глупо улыбнулась и протянула мне руку для того, чтобы познакомиться, я с охотой пожал её, продолжая улыбаться.

      – Лили, – прозвучало