P.S. Ты мне нравишься. Кейси Уэст

мне стоит подольше работать в магазине кампуса, чтобы ты испытала настоящую пытку мамой каждый день. – Эшли вздохнула и взглянула в зеркало заднего вида. – Она однажды секунд десять сигналила, пока я ее не увидела. А в другой раз заставила меня отвести Джону в уборную, и тот всю дорогу кричал, что вот-вот надует в штаны.

      Я засмеялась.

      – Тебе кажется это смешным, потому что это случилось не с тобой.

      – Мне кажется это смешным, потому что у меня есть и свои истории, Эшли. Ты не единственная в этой машине, у кого есть братья, сестра и странная мама.

      – В этой отличной, почти новой машине.

      – Да, она – высший класс. Совершенство. И такая красивая. Как называется этот цвет? Синий кобальт или арабские ночи?

      – Никакой благодарности.

      Я улыбнулась, и Эшли включила радио. У нас были совсем разные вкусы в музыке. Когда сестра увидела, как я поморщилась, то широко улыбнулась и, открыв окно, прибавила громкость.

* * *

      – Что это? – спросила Эшли, бросая ключи в блюдце на стойке, когда мы вошли на кухню.

      Поскольку я шла за ней, то не видела, что она имела в виду. Стоило мне отойти в сторону, чтобы взглянуть, как у меня мимо ног промчался белый пушистый комок, за которым гнался Уайат. Эшли вскрикнула, и я, с опаской взирая на пол, сбросила рюкзак и запрыгнула на стойку спиной к шкафам.

      – Кроличье мясо, – со смешком ответила мама из-за стола, где она нанизывала бусинки на проволоку – мастерила нечто похожее на сережку.

      – Кроличье мясо? – переспросила Эшли. – В смысле, мы будем его есть?

      – Нет, конечно нет. Я спасла его от этой участи. Мальчикам нужно научиться ответственности, поэтому я взяла им домашнее животное.

      Я слезла со стойки:

      – А чем плоха милая обычная собачка?

      Кролик вернулся на кухню, и Уайат с улыбкой подхватил его. Рядом с ними возник Джона и принялся гладить кролика.

      – Он ведь живет на улице, правда? – спросила я.

      – Да, – ответила мама, с помощью плоскогубцев загибая проволоку. – Мы выпустили его немного размяться.

      – Ну конечно. – Я подобрала рюкзак и взяла из миски на стойке яблоко.

      – Это существо отвратительно. У него розовые глаза, – высказалась Эшли, так и не сдвинувшись с места.

      – Он милый, – заспорил с ней Уайат.

      Когда я подошла к спальне, дверь в нее была приоткрыта. Плохой знак. Толкнув ногой дверь, я осмотрелась. На стороне Эшли, как обычно, на полу валялись джинсы, но в остальном комната выглядела как прежде. Я скинула красные кроссовки и, убрав их в шкаф, откусила яблоко. И только направилась к гитаре, как наступила на что-то влажное. Я подняла ногу и увидела что-то похожее на горстку изюма. Кроличьи какашки!

      – Кошмар! – взвизгнула я.

      – Что? Кто умирает? – спросила мама, когда я с безумным взглядом ворвалась на кухню.

      – Кролик, если можно так сказать. Это существо нагадило в моей комнате. Что он в ней делал? Ты можешь держать мальчишек подальше от моей комнаты?

      – Да, извини. – Мама встала и пошла, как я надеялась, либо убирать какашки, либо заставлять