Рабы на Уранусе. Как мы построили Дом народа. Иоан Поппа

точках, – отвечаю я спокойно.

      Жирное и красное лицо Поповичу становится синюшным:

      – Слушай, ты, если ты пьян, то я тебя протрезвлю так, что будешь выговаривать слово «рыба»! Я архитектор – не инженер! Ты кто, ну?

      – Лейтенант.

      – По мне… хоть лейтенант, хоть сержант или генерал, для нас не важно. Все один черт. Сделай доброе дело и покажи нам, чем заняты твои люди.

      Я иду вперед, в комнату справа, где группа сварщиков работает у потолка в едком синеватом дыму, который сворачивается в клубы при слабом свете. Эти двое недовольны. Первым начинает Паскан:

      – Слушайте, вы напрасно едите хлеб партии!

      Засунув руки в боки, разражается и Поповичу:

      – Не понимаю, сударь! Что ты тут делаешь с этими солдатами, а?

      – Что нам приказывают, господин инженер, – говорю спокойно, делая ударение на слове господин. – Здесь, на этой отметке, нам приказали сваривать металлическую оснастку для вентиляционных туннелей и приделать сетки для потолков. Если бы нам приказали сбросить вас с этажа, будьте уверены, вы бы уже давно были внизу!

      Апоплексическое лицо Поповичу становится багровым. На какой-то момент в его глазах блестит страх. Я это замечаю, но через секунду он продолжает тем же тоном:

      – Ты что, мне угрожаешь?

      – Нет. Отвечаю на вопросы, которые мне заданы.

      – Сударь, вы прямо такие тугие на голову? Почему вы за ними не смотрите, сударь? Разве вы не видите, что эти солдаты работают как попало?

      – Они работают так, как вы им сказали. Если вы хотите, чтобы я отвечал за ошибки других, у вас ничего не получится…

      В этот момент Бакриу выключает сварочный аппарат, поднимает маску и кричит Поповичу:

      – Но почему мы работаем как попало, товарищ инженер?

      Поповичу подпирает руками бедра и поворачивается к Паскану:

      – Ты видел? И этот тоже мне говорит «инженер».

      На что Паскан отвечает:

      – Да они просто глупы, я тебе говорю. Эти умеют только командовать направо и налево.

      Потом, обращаясь ко мне:

      – Имей в виду: если вы не ускорите с установкой лесов на отметке «18» и со сваркой потолков, отправитесь у меня все к чертовой матери! Чтоб было ясно! В прошлом месяце, вы знаете, я еле вас вытащил на показатель «1». А если вы не в состоянии, дорогой мой, то идите куда-нибудь в другое место! Работать с метлой или что-то в этом роде.

      – Мы и с метлой работали! Нас метлой не испугать! Но это относится и к другим, если уж мы говорим о напрасном поедании партийного хлеба.

      – Очень хорошо! Это совсем не плохо, так у тебя не слетит ни одна лычка с плеча.

      Трое уходят. На первый взгляд, все это может показаться конфликтной ситуацией, но это не что иное, как упражнение в унижении. Сильные мира сего нуждаются в этом так же, как профессиональные певцы распеваются по утрам, чтобы сохранить свою форму.

      Все-таки вещи никогда не следует воспринимать так, как они выглядят внешне. Прапорщицкая свирепость присутствует как среди военнослужащих, так и среди гражданского технического