Мое чужое сердце. Кэтрин Райан Хайд

словно оно могло заразить какой-нибудь болезнью.

      Наверное, она так никогда и не простила отца. Но ведь он ушел не потому, что утратил интерес или еще чего. Не думаю, что была другая женщина или что-то такое. Скорее всего, просто стало слишком трудно оставаться.

      Жаль, что она не дала ему поблажку. Только остерегаюсь это говорить.

      – Ты ему про сердце рассказала? – спросила я.

      И она ответила:

      – Конечно.

      – По телефону звонила?

      – Да.

      – Ты же всегда говоришь, что это слишком затратно.

      – Это очень важная новость.

      Обычно я не расспрашиваю ее, как часто она с ним общается или о чем ему рассказывает.

      Было время, когда он навещал меня каждые выходные. До тех пор пока мне не исполнилось семь лет. Потом отец переехал в Швецию. Так что после этого он только шлет открытки и подарки ко дню рождения и на Рождество. Подарки по большей части хорошие, вот только с некоторых пор слишком уж девчачьи для меня, потому что отца рядом нет, он не видит, как я расту, иначе бы знал, что я больше похожа на мальчишку-сорванца.

      На самом деле он не виноват в этом.

      Раза три-четыре в год я пишу отцу письма, потому что звонить по телефону слишком «затратно» (я бы сказала дорого, но вы-знаете-кто говорит «затратно»), и он всякий раз отвечает, только его сообщения раз в десять короче моих. Наверное, потому что у него новая семья с четырьмя ребятишками. Четверо детей спокойно посидеть не дадут. Но по крайней мере он всегда отвечает.

      Я взяла сообщение, и мать оставила меня одну на минуту прочитать его. Словно отец по-настоящему был в комнате, и она не желала его видеть. Как будто мама не читала сообщение и даже не распечатывала. Словно уединение вспять.

      Иногда я задумываюсь, все ли семьи такие страшные или это только моя.

      «Дорогая Малышка!» – говорилось в сообщении.

      Отец всегда зовет меня Малышкой. Это знак ласковой привязанности. Мне это очень-очень нравится.

      «Похоже, письмо по электронной почте не самый лучший вариант, но твоя мама только что сообщила мне добрую весть, и, полагаю, она сама узнала недавно. Думается, когда нечто подобное наконец-то происходит, то происходит оно как-то сразу. Даже нет времени подумать. Хотел поговорить с тобой по телефону, но она звонила из вестибюля. Мы подумали, а вдруг ты спишь. И я решил, что Бог знает, как нужны тебе отдых и свежие силы. Но все равно хотелось поговорить с тобой. Я расстроился, что нельзя, но твой отдых – первое дело.

      И я уверен, ты понимаешь, что, если я пошлю тебе красивую открытку, или цветы, или еще что-то, это доберется до тебя не раньше чем недели через две. Вот почему сейчас – электронная почта. Настоящая открытка и письмо – потом.

      Я так рад, Малышка, что у тебя есть „потом“. Думается, нутром я всегда знал, что так и будет. Все утверждали обратное, но я им никогда не верил. Не говорил об этом, не то подумали бы, что я помешанный. Теперь жалею, что молчал. Мог бы сказать: я же говорил вам. А-а, ладно.

      Сегодня я целый день думаю о тебе. И словно оказываюсь к тебе ближе.

      Все