Высшая раса. Дмитрий Казаков

требует подтверждения.

      – Что же, проверяйте, – скрипнул зубами Виллигут.

      – Прямо сейчас, – уверенно кивнул Хильшер. – Я думаю, Ганс и Феликс этим займутся. А мы не будем им мешать.

      Двое бывших членов общества «Туле»[27], Феликс Дан и Ганс Бюнге, одновременно поднялись.

      Дан взял свечу и направился к небольшому столику в углу помещения. На нем при приближении источника света заблестел хрустальный шар размером с кулак. Бюнге шагнул на открытое пространство, где раскинул руки в стороны и принялся крутиться, все быстрее и быстрее, монотонно напевая себе под нос что-то похожее на молитву.

      Дан поставил свечу сбоку от шара и уставился в его радужные глубины. Бормотание Бюнге стихло, но вращался он с такой скоростью, что казалось – еще мгновение – и взлетит. Но равновесия непостижимым образом не терял. Вокруг него шипел полосуемый ладонями воздух.

      Остальные арманы сидели молча, неподвижные, словно глыбы льда.

      Первым закончил Бюнге. Со сдавленным хрипом он рухнул-таки на пол, но почти сразу встал. Лицо его было перекошенное, покрасневшее. Только с помощью Беккера арман смог добраться до своего места.

      В тот момент, когда под телом Бюнге скрипнул стул, Дан оторвал взгляд от шара. Лицо его за те минуты, что он смотрел в хрустальную сферу, словно похудело, а глаза – ввалились.

      – Что скажете? – спросил Хильшер, когда визионеры немного оправились.

      – Правда, – кивнул Бюнге. По его широкому лицу тек пот. – Голос, что никогда не ошибается, сказал мне, что наш пленник – это Аларих.

      – Правда, – в тон товарищу продолжил Дан. – Я видел миг появления на свет вождя вестготов, а затем – момент рождения этого русского где-то на Волге. Это одна душа.

      – Хорошо, – Хильшер на несколько мгновений задумался. – Теперь осталось решить, как пробудить родовую память, чтобы из русского офицера, зараженного марксизмом, вытащить носителя германской власти. Какие будут соображения?

      – Вариантов немного, – задумчиво проговорил Виллигут. – Провести его через все наши ритуалы. Арийская магия поможет ему вспомнить себя.

      – А если нет? – скептически хмыкнул Хирт.

      – Тогда – только Посвящение, – твердо сказал Виллигут. – Хотя прибегать к нему мне не хотелось бы. Так что оставим его на крайний случай.

      – Ладно, эта проблема закрыта, – кивнул Хильшер. – Теперь вопрос к вам, Йорг, – когда будет готова сыворотка?

      – Все необходимые ритуалы проведены, – фон Либенфельс подобрался. – К трем-четырем утра будет изготовлено около двух сотен порций.

      – Что-то медленно, – проворчал Виллигут.

      – Мы работаем с максимальной скоростью! – Глаза фон Либенфельса сверкнули, в голосе зазвучали гневные нотки. – И пора бы вам, товарищ Карл, научиться уважать чужой труд.

      – Да я… – начал было Виллигут, но его прервали.

      – Тихо! – сказал Хильшер негромко, но так, что спорщики смолкли. – Не время сейчас предаваться

27

Оккультная организация, в которой в двадцатые годы состояли Гитлер, Розенберг и Гесс. Именно в ней были выработаны многие идеологические концепции нацизма.