Благословение и проклятие инстинкта творчества. Евгений Мансуров

одеваться, обнаруживается основная черта всей его личности – дисгармония, противоречие. Щегольство дурного вкуса…» (из книги Д. Мережковского «Гоголь. Творчество, жизнь и религия», Россия, 1909 г.);

      • «Теофиль Готье (1811–1872), презирая сюртуки и котелки, ходил в чёрной бархатной куртке и в туфлях из золотистой кожи, ничем не прикрывая длинноволосой головы, но зато не расставался с зонтиком, который всегда независимо от погоды держал раскрытым…» (из книги Я. Парандовского «Алхимия слова», Польша, 1951 г);

      • «Одет Иван Гончаров (1812–1891) был безукоризненно: визитка, серые брюки с лампасами и прюнелевые ботинки с лакированным носком, одноглазка на резиновом шнурке и короткая цепь у часов, где мотались замысловатые брелоки того времени: ножичек, вилочка, окорок, бутылка и т. п. Петербургские франты того времени не носили длинных цепей на шее. Гончаров был подвижен, быстр в разговоре, поигрывал одноглазкой, цепочкой или разводил руками…» (из Воспоминаний Г. Потанина). «Одет был Иван Александрович нарядно, изящно: в новенькой бархатной визитке, в пёстром красивом галстуке…» (из Воспоминаний Н. Барсова). «Иван Александрович делал впечатление и петербургского чиновника, и чистокровного аристократа по манере держать себя, говорить…» (из Воспоминаний Е. Гончаровой) – сборник П. Фокина «Гончаров без глянца», Россия, 2013 г.);

      • Из воспоминаний В. А. Панаева: «Помню как теперь, что я увидал Ивана Тургенева (1818–1883) у Ивана Ивановича (двоюродный брат И. И. Панаев, русский писатель. – Е. М.) первый раз приехавшим после светских визитов (Россия, середина 1840-х гг.. – Е. М.) и одетым в синий фрак с золотыми пуговицами, изображающими львиные головы, в светлых клетчатых панталонах, в белом жилете и в цветном галстухе. Такого рода была в то время мода…» (из сборника П. Фокина «Тургенев без глянца», Россия, 2009 г.); «Тургенев не раз при мне совершал свой утренний туалет и при мне чесал свои волосы. Раз он был очень доволен, что процедура эта повергает меня как бы в некоторое изумление. «Видишь, – говорил он, весело поглядывая на меня своими вечно товарищескими, добрыми глазами, – я беру эту щётку… теперь я начинаю чесать ею вправо: раз, два, три… и так до пятидесяти раз; теперь начну чесать влево, и тоже до пятидесяти раз… Ну вот, теперь со щёткой кончено… Беру этот гребень – им я должен до ста раз пройтись по волосам… Чему ты удивляешься? Постой, это ещё не всё… Погоди, погоди!.. За этим гребнем есть ещё другой – с частыми зубьями…» И уж не знаю, шутя или не шутя, Иван Сергеевич уверял меня, что он ежедневно проделывает точно такую же операцию…» (из Воспоминаний Я. П. Полонского, сборник П. Фокина «Тургенев без глянца», Россия, 2009 г.);

      • «Шарль Бодлер (1821–1867) – человек странный и пугающий, гений шокирующий и раздражающий… Он выкрасил волосы в зелёный свет и неизменно ходил в чёрном. Его наряды называли «одеждой гильотинированного»…» (из книги В. Ерёмина «100 великих поэтов», Россия, 2006 г.); «Бодлер без галстука, с открытой шеей, с бритой головой, – как у приговорённого к гильотине. В сущности,