Сияющие высоты. Катарина Макги

гибели Эрис она каждую ночь прокрадывалась к нему в комнату. Конечно, Эйвери знала, что играет с огнем. Но лишь во время, проведенное с любимым – с разговорами, поцелуями, ощущением его присутствия, – она была защищена от падения в пропасть.

      И даже здесь, рядом с Атласом, Эйвери не чувствовала себя в полной безопасности. От себя самой. Ей не нравилась паутина тайн, что встала между ними невидимой стеной, хотя Атлас ни о чем не догадывался.

      Он не знал о хрупком договоре, который Эйвери пришлось заключить с Ледой. Тайна за тайну. Леда знала про их отношения и молчала лишь потому, что Эйвери видела, как та столкнула с крыши Эрис. Теперь из-за угроз Леды приходилось скрывать правду.

      Эйвери не могла пересилить себя и рассказать обо всем Атласу. Зачем огорчать его? Но она и не хотела, чтобы он узнал правду. Вдруг он станет смотреть на нее иначе – без такой безоговорочной любви и преданности.

      Она запустила пальцы в завитки на шее Атласа, желая остановить время и навечно раствориться в этом мгновении.

      Когда Атлас отстранился, Эйвери поняла, что он улыбается.

      – Больше никаких кошмаров. Теперь я рядом и прогоню их, обещаю.

      – Мне приснилось, что я потеряла тебя, – с дрожью в голосе сказала Эйвери.

      Вопреки всему они были вместе, и она больше всего на свете боялась лишиться любимого.

      – Эйвери, – Атлас приподнял ее голову за подбородок, заставив посмотреть ему в глаза, – я люблю тебя. Никуда я не денусь.

      – Знаю, – ответила она.

      Атлас произнес это от всего сердца, но их путь был слишком тернист, а препятствия казались непреодолимыми.

      Эйвери лежала в мягкой теплой постели рядом с Атласом, но в голове ее царила путаница. Тело словно скрутило в тугой жгут, и освободиться она была не в силах.

      – Ты когда-нибудь хотел, чтобы тебя усыновила другая семья? – прошептала она, озвучив навязчивую мысль.

      Если бы Атлас жил в другой семье и другой мальчик стал бы ее сводным братом, тогда он не был бы для нее запретным плодом. Она познакомилась бы с Атласом в школе или на вечеринке, привела домой, чтобы представить Фуллерам.

      Все было бы куда проще.

      – Конечно нет, – пылко ответил Атлас, удивив ее. – Эйвс, усынови меня другая семья, я, вероятно, не встретил бы тебя.

      – Возможно… – протянула она и замолчала.

      Но не могла выкинуть из головы мысли, что их с Атласом знакомство было неизбежным. Вселенная все равно устроила бы их встречу, притянув друг к другу невидимым магнитом, силой любви.

      – Возможно, – проговорил Атлас. – Я бы не хотел так рисковать. Ты – самое важное, что есть в моей жизни. Тот день, когда родители привели меня домой и я впервые увидел тебя, был для меня вторым по счету лучшим днем.

      – Правда? – с улыбкой спросила Эйвери. – А какой же тогда первый?

      Она ожидала, что Атлас скажет про день, когда они признались друг другу в любви. Но он удивил ее.

      – Сегодняшний. А когда он закончится, лучшим станет завтрашний. Каждый день с тобой лучше предыдущего.

      Он склонился