Библиотека драматурга. Часть 2. Александр Образцов

и начинает собирать пустые бутылки по рядам. На сцене храпит Винни Мандела.

      Все персонажи неожиданно вываливают на сцену и начинают бить Магомедова. Тот срывает маску… Боже! Это ГАБРИЭЛЬ ГАРСИЯ МАРКЕС!

      Венедикт Ерофеев. На кабельных работах осенью 69 года

      (Премьера в театре Приют комедианта в Петербурге и театре Maralam (Цюрих, Швейцария)

      Действующие лица

      Веничка

      Женщина

      Она

      Разделение действующих лиц условно и предназначено для сцены, так как все три персонажа как бы три сущности одного Ерофеева.

      Пролог

      Траншея. Темно.

      Из траншеи появляются три человека.

      Женщина поет. Веничка подвывает. Она также участвует.

      Женщина. Я предупреждаю, особенно девушек, что главу «Серп и молот» – «Карачарово» следует пропускать, не читая, поскольку за фразой «И немедленно выпил» следует полторы страницы чистейшего мата.

      Она. Все на свете должно происходить медленно и неправильно, чтобы не сумел загордиться человек, чтобы человек был грустен и растерян.

      Веничка. Они вонзили мне шило в самое горло… Я не знал, что есть на свете такая боль. Я скрючился от муки, густая красная буква «Ю» распласталась у меня в глазах и задрожала… И с тех пор я не приходил в сознание… И никогда не приду.

      Женщина (кричит). Ка-бе-ель!

      И эхом отзывается: «Ка-бель… Ка-а-бель…»

      Кабельные работы. Мучительный танец, напоминающий группу «Лаокоон».

      Затем все трое присаживаются к огоньку, разливают на троих.

      Веничка. Во благо себе пьем или во зло?

      Она. Во благо.

      Женщина. Во благо.

      Чокаются. Пьют. Пауза.

      Она. Все говорят… все говорят… все говорят…

      Женщина. Но правды нет и выше.

      Веничка. Все говорят: Кремль, Кремль, ото всех я слышу про него, а сам ни разу не видел… Сколько раз уже – тысячу раз! – напившись или с похмелюги, проходил по Москве с севера на юг, с запада на восток, из конца в конец, насквозь и как попало – и ни разу не видел Кремля!

      Она. Вот и вчера опять не увидел, и не так, чтобы очень пьян был…

      Курский вокзал

      Веничка. Я пошел в центр, потому что у меня всегда так, когда я ищу Кремль, я неизменно попадаю на Курский вокзал. Мне ведь, собственно, и надо было идти на Курский вокзал, а не в центр, а я все-таки пошел в центр, чтобы на Кремль хоть раз посмотреть: все равно ведь, думаю, никакого Кремля я не увижу, а попаду прямо на Курский вокзал.

      Она. Обидно мне теперь почти до слез. Не потому, конечно, обидно, что к Кремлю так вчера и не вышел. Это чепуха: не вышел вчера – выйду сегодня. Обидно вот почему: я только что подсчитал, что с улицы Чехова и до этого подъезда я выпил еще на шесть рублей – а что и где я пил? во благо себе пил или во зло? Ведь не знаем же мы вот до сих пор: царь Борис убил царевича Димитрия или наоборот?

      Веничка. Садовое кольцо, Садовое кольцо…

      Женщина. Ничего, ничего, – закройся