По зарубкам Золотого демона. Алексей Васильевич Губарев

день, и, скорее всего, эта неприятность произойдет уже на границе. Может ещё Афганистан предложишь?

      – А ты как думал воровать чужое.

      – Я не своровал, а нашел.

      – Во-первых, не ты, а мы. Во-вторых, тля, это только твое мнение, а там подобное расценивается как незаконное присвоение чужого имущества, а именно кража.

      – Не в Украину нам не нельзя.

      – Захотим, доберемся. На сегодня хорош балагурить, ложимся спать. Утро вечера мудренее.

      – Нет, постой. В Украину! Ты явно не в себе. Я вот о чем подумал. Не лучше ли пробраться во Владивосток? Там море, много бесконтрольных судов и гораздо ближе. Может в Гонконг, в Азию, а?

      – В Гонконг… в Азию… Вот что, валяй спать. Утром разберемся.

      Пасмурное утро приняло решение в пользу Владивостока. Азия, это то занятное местечко, где человек добросовестно разгружающий баржи не вызывает вопросов у местной полиции, где стодолларовая купюра не пишет свою автобиографию в камере предварительного заключения, а вид преступившего закон где-то за азиатскими пределами, таскающего по сходням мешки, вызывает умиротворение властей. Также немаловажно, что отсутствию проблем у несчастных заблудших овец, нарушающих христианские заповеди, потворствует почти двухмиллиардное разномастное население. А среди саранчи, как известно, муравей неприметен. Кроме того, в неподдающейся исчислению толпе невероятно сложно организовать какой-либо значимый учет беспорядочно снующим денежным знакам.

      Примерно в десять часов утра Михаил ушел на поиски путей эвакуации из района бедствия, назидательно указав Владику вынуть батарею из мобильного телефона.

      Надо сказать, что прожжёному шаромыге жилось намного проще. У него не было мамы, как, впрочем, и отца, и жил он одним днём. Владику в этом смысле пришлось туго. Перед тем, как обесточить слайдер от «Самсунг», он набрался сил и позвонил домой. Мама рыдала и умоляла сына вернуть деньги и вернуться домой, но неумолимая тяга к богатству холодной душой институтских познаний нажала на кнопку отбой. На серые глаза навернулись недолгие слёзы. Высшее образование наконец-то нашло себе применение и расставило все точки над «i».

      – Мир бренен, – нашептывало оно, – а жизнь коротка и шанс выпадает всего один раз. Весь состоятельный мир рисковал. Без риска не пьют шампанское, и любой богач когда-то сидел.

      Не оставалось ничего, как плыть по течению.

      К пяти вечера вернулся Миха.

      – У нас пара минут, сваливаем.

      – Я хочу есть.

      – Пожрёшь по дороге, я немного захватил с собой. Если будешь тянуть резину, набью морду, – твердо заключил Миха.

      Владик покорился, хотя всё же не без немых огрызаний.

      К одиннадцати ночи им удалось добраться до железной дороги. Миха опять исчез. Долгих два часа в потёмках на пронизывающем ветру Владик, всё ещё температуря, дожидался Михаила. В какой-то момент он уже отчаялся, и всё его существо готово было дождаться утра и с рассветом поволочь злополучный мешок в ближайшее отделение полиции. Под грохот проносящихся составов в памяти всплывал болезненный образ