Путешествие за край Земли. Валерий Михайлов

на Мстислава.

      – Спасибо, – буркнул он и бросился в гору, чтобы как можно быстрее убраться из зоны этого укоризненного взгляда, жгущего сильнее жаркого солнца.

      Пижама сразу же промокла насквозь от пота, а неспортивный образ жизни Мстислава Ерофеевича сказывался болью в боку и сильной одышкой. Он никак не мог заставить себя дышать ритмично, и его легкие работали в хаотическом режиме. Сильно хотелось пить, но воды не было.

      Забравшись, наконец, на гору, он увидел три здоровых деревянных креста грубой работы, на каждом из которых висело по человеку. Тот, что висел посредине, поднял голову и укоризненно посмотрел на Мстислава.

      – Здравствуй, Мстислав, – сказал он.

      – Здравствуйте.

      – Не узнаешь меня, хотя куда тебе, ты же меня забыл.

      – Мы разве были знакомы? – спросил Мстислав, который действительно не узнавал человека на кресте.

      – Мы были знакомы, но теперь ты делаешь вид, что совершенно меня не знаешь.

      – Кто ты? – спросил Мстислав, краснея.

      – Я тот, от кого ты отрекся.

      – Когда?

      – Когда сделал вот это.

      Перед Мстиславом появились носилки (их держали два крепких мужика), на которых лежал его детородный орган, покалеченный непослушной рукой пьяного хирурга.

      – Его-то ты хоть узнаешь? – спросил человек на кресте.

      – Прости, – сказал Мстислав органу и заплакал.

      – Он еще плачет, чмо! – ответил поруганный орган голосом тестя и сплюнул.

      Мстислав почувствовал, что его пижамные штаны стали липко-мокрыми.

      – Ты чмо, Мстислав, – ласково повторил за членом человек на кресте. – Ты самое настоящее чмо. Ты настолько чмо, что даже не замечаешь своей чмошности. Ты чмо и предатель. Ты предал своего единственного друга, предал меня. Это я согласился принять мучительную смерть, чтобы ты, Мстислав, мог гордо носить свой не оскверненный ножом орган, и что же ты сделал? Что?

      В груди Мстислава вдруг проснулось то, о чем он даже и не подозревал, а именно совесть. С жадностью голодного хищника она накинулась на жалкую душонку Мстислава.

      – Прости меня! – закричал он, падая на колени перед крестом.

      – Простить? А вот хрен тебе!

      Мстислав завопил на всю гору.

      – И ты орешь здесь, как баба, перед моими глазами, перед глазами тех, кто достойно встретил мучения, перед глазами… – не найдя нужных слов, он закашлялся. – Убирайся! Иди дальше лизать жопы своим новоиспеченным родственникам.

      После этих слов Мстислав упал с дивана и проснулся. В окно объективом кинокамеры светила луна.

      Мстислав отчетливо осознал всю свою чмошность.

      – Нет! – закричал он нечеловеческим голосом и выбежал из сарая.

      На бельевой веревке во дворе сушилось какое-то тряпье. То, что надо! Мстислав с решительностью никчемного человека сорвал веревку и неумело (он впервые пытался повеситься) соорудил петлю. Где? Он лихорадочно осмотрелся. Любимое дерево тестя! Ну конечно же… Не найдя