Амулет plus любовь. Нина Запольская

скакун.

      – Хвала Аллаху!

      Араб зарделся от удовольствия и стал подползать вместе с мешком к Бонтондо. Тот бросил на мешок быстрый взгляд.

      Араб спросил:

      – А скажи, достопочтенный… Всё ли в порядке с моей любимой и единственной женой?.. Она должна мне вот-вот подарить первенца.

      Бонтондо воскликнул:

      – О! Ты любим Аллахом! Твоя единственная жена разрешилась от бремени, и у тебя родился сын!

      Араб просиял. Он рывками стал подниматься с подстилки, а схватив мешок с кофе, прокричал в восторге:

      – Ты воистину самый прекрасный гадальщик на свете! Воистину, что о тебе идёт молва, опережая твоё появление!.. Ты сделал меня счастливейшим из смертных! Я дарю тебе свою любимую чашку!

      И араб вместе с мешком развернулся, чтобы уйти. Бонтондо заволновался.

      – Подожди! – вскрикнул он, хватая араба за платье. – Это случилось вчера! Теперь тебе надо узнать, что случилось сегодня утром!

      Ошарашенный гость сел опять на ковёр, не спуская с Бонтондо встревоженных глаз.

      Бонтондо глянул в чашку, посмотрел печально на араба и быстро заговорил:

      – Сегодня утром твоя кобыла пала. Конюший, не досмотревший за нею, наложил на себя руки… Качаясь в петле, он опрокинул светильник, и конюшня загорелась. Огонь перекинулся на дом! Твоя жена, спасая ребёнка, погибла в огне! И теперь некому ухаживать за твоим сыном! И если ты не поторопишься…

      Конец фразы араб не дослушал. С отчаянным воплем он бросился прочь, забыв о мешочке с кофе. Как потом узнал Платон, араб в тот же час снялся с лагеря и помчался вперёд.

      – Бонтондо, а ведь ты обманул этого человека, – с упрёком сказал доктор Легг охотнику на крокодилов.

      – Да, хаким. Обманул, – согласился Бонтондо, горестно вздохнул и мелко-мелко покивал, соглашаясь.

      Мешочек с кофе он прижимал к себе, не выпуская ни на минуту. Потом склонил голову набок, растянул губы в широкой улыбке, закрыл левый глаз – при этом его правый глаз остался смотреть радостно и простодушно – и добавил:

      – Но как он обрадуется, узнав дома, что все живы!

      ****

      Все последние дни путь каравана поднимался крупными, известково-песчаными уступами к востоку.

      Мистер Трелони тоже жадно осматривал окрестности: то справа, то слева в щель в завесах паланкина выглядывала его зрительная труба. Он искал две скалы рядом и одну напротив, но ничего подобного ему не попадалось. В полдень, зафиксированный сразу по всем часам, капитан определил координаты, которые были, конечно, очень приблизительными. Но точные координаты им и не требовались, ведь координаты испанского манускрипта тоже были весьма условны. Главное, что караван был в окрестностях нужного места. Только горы, этот очень заметный ориентир, нашим героям что-то не попадались.

      Через несколько дней караван подошёл к оазису Атар – довольно большому городу и конечному пункту всех караванных путей.

      Здесь располагалась столица молодого эмирата Адрар, и жил эмир, его придворные и