Сочинительство сказок. Андрей Ветер

запахи родительской одежды. Запах мыла, табака, духов, крахмальной рубашки и пудры.

      – Что ты такое бормочешь? Что за глупости, сынуля? – всплеснула руками мать. – Как навсегда? Ну было дело, умерли мы, так что ж? Разве это помеха?

      – Как у тебя дела в школе, Сеpгуля? – поинтересовался отец.

      – Нормально. Сначала меня не очень трогали, когда вы в аварию попали. Говорили, что надо в себя прийти. Никто, правда, не знает, кто, когда и как в себя приходит… А теперь уже на всю катушку спрашивают по всем предметам. Всё-таки полгода прошло.

      – Ты, сыночек, учись, – забеспокоилась мать, – а то я знаю, как ты всякие там приключения читал вместо уроков.

      – Ну мам, – Серёжа недовольно тряхнул головой, – я же теперь самостоятельный. Сам всё понимаю.

      – Молодец! – похлопал отец его по плечу. – Я всегда в тебя верил.

      – Пап, – вдруг поднял глаза Сергей, – а умирать вам было больно?

      Отец улыбнулся, потрепал сына по голове и обнял жену.

      – Нет. Больно было, когда машина врезалась, когда кувыркались. Даже не больно. Просто тряхнуло сильно. Одним словом, какое-то неприятное чувство. Но это считанные мгновения, пока живы были. А едва освободились, умерли то есть, сразу почувствовалась лёгкость…

      – Ну, – потянулась мать к столу, – надо нам выпить шампанского за твоё здоровье… Шестнадцать лет. Паспорт получишь.

      Серёжа пошёл было к столу, но тут задребезжал телефон.

      – Девочка, небось, звонит? – засмеялся отец.

      – Да что ты так сразу, – надула губы мама.

      Сергей подбежал к аппарату.

      – Алло.

      – Сергей Павлович? – протрещала трубка.

      – Я.

      – Это Геннадий говорит…

      – Привет тебе, старик, – Сергей присел на стул и бросил взгляд на дверной проём, где виднелся край стола и бокал с вином. Мама выглянула на мгновение и скрылась за косяком.

      – Слушай, Палыч, я задержусь завтра часика на два, ты предупреди начальство, ладно?

      – Сделаю, – Сергей Павлович опустил трубку на рычаг. Он посидел неподвижно, пока не выключился магнитофон. Джаз смолк и наступила тишина. Равнодушная тишина. Безучастная.

      Сергей Павлович прошёл в комнату к столу и отпил шампанского из бокала. Второй бокал был пуст.

      Снова задребезжал телефон.

      – Слушаю.

      – Сеpёженька, – зашептала Наташа в трубку, – я со всеми делами управилась и могу у тебя появиться. Что ты делаешь?

      – Пью наше шампанское.

      – Не пей. Я скоро приеду, докончим вместе, – и в трубке прерывисто загудело.

      – Сергей Павлович, сегодня на ночь ты получаешь в дар целый мир! – засмеялся он и нырнул в постель. Мир будет гибким, теплым, упоительным и, непременно, вздыхающим. Непременно. Он вдохнёт синеву комнаты и вернёт в неё вместо воздуха горячие невидимые губы. Ох, эти губы! Сколько их было?

      Сергей вдруг увидел стол, себя за столом, где сидели перед ним женщины.