Житие преподобного Паисия Святогорца. Анонимный автор

же искушение исчезло, и Арсений почувствовал в себе Божественное утешение. «Отцы отличались огромной любовью, – рассказывал позднее преподобный, – и их молитва дерзновенно восходила к Богу».

      А диавол никак не мог успокоиться. Теперь он начал пугать Арсения, наводя на него свои страхования. Стоило Арсению вечером войти к себе в келью, как раздавался стук в дверь и грубый голос: «Молитвами! Святых! Отец!»[121] Арсений отвечал: «Аминь», но никто не входил; он открывал дверь, но за ней никого не было. Арсения охватывал столь сильный страх, что он не мог оставаться в келье и выходил на монастырский двор. Однажды вечером, после повечерия, его увидел сидящим во дворе один из соборных старцев. Подойдя к Арсению, старец сказал: «Сынок, ты почему не идёшь в свою келью? Посмотри, ведь никого из отцов на дворе нет: все после повечерия разошлись по кельям и молятся наедине с Богом». Арсений заплакал и рассказал старцу об искушении. Выслушав Арсения, тот принёс кусочек воска с частицей Честного и Животворящего Древа Креста Господня. Дав святыню Арсению, старец сказал: «Сынок, иди спокойно к себе в келью и ничего не бойся». Как только Арсений вошёл в келью и закрыл за собой дверь, он снова услышал грубый голос: «Молитвами! Святых! Отец!» – «Аминь», – ответил Арсений. Дверь открылась. В келью вошёл некто в полицейской форме и начал грубо кричать: «Эй, ты!.. Дрянь-монах!.. Тебя ещё не постригли, а ты уже всякие щепки в келью тащишь?!» Он то кричал, то заливался издевательским хохотом, но приблизиться к Арсению, державшему частичку Животворящего Древа, не мог. А как только Арсений воскликнул: «Господи Иисусе Христе!» – лже-полицейский исчез.

      Так, следя за собой и получая помощь от старцев обители, Арсений преодолевал разнообразные искушения и шёл вперёд, подражая святому Арсению Великому и спрашивая себя постоянно: «Арсений, ради чего ты вышел из мира?»[122] Искоренив себя из мира, он старался теперь искоренить из себя всё мирское, отсечь себя от всего и от всех, чтобы стать истинным монахом, «отрезанным от всех и сообразующимся с каждым».[123]

      Рясофорный монах Аверкий

      Когда в монастырь Эсфигмен приходил кто-то с целью стать монахом, до пострига проходило обычно от одного до трёх лет. Однако игумен, видя, как в Арсении день ото дня увеличивается ревность к монашеской жизни, после семи месяцев послушничества предложил постричь его сразу в великую схиму. Арсений колебался с ответом, и игумен отправил к нему одного из отцов, чтобы обсудить этот вопрос. Когда присланный игуменом монах спросил у Арсения, почему он не хочет принять постриг в великую схиму, тот ответил: «Я действительно не понимаю, что изменится оттого, стану я великосхимником или, например, рясофорным монахом. Для меня всё изменится, если станет монахом мой внутренний человек. Мне достаточно просто того, чтобы по-монашески жить». Однако после этой беседы Арсению было такое видение: он стоял в храме и видел, как все монахи входят в алтарь через царские врата. В правой части алтаря стоял Христос. Входя в алтарь,

121

В монастырях принято перед тем, как заходить в чужую келью, постучаться и произнести: «Молитвами святых отец наших, Господи Иисусе Христе Боже наш, помилуй нас» – и дождаться ответа: «Аминь».

122

См. Достопамятные сказания. Об авве Арсении, п. 40.

123

См. Нил Синайский, прп. Слово о молитве, п. 124.