Прогулки вдоль линии горизонта (сборник). Ирина Листвина

слёз да тоска моя.

1972 г.

      Снегопропад Рождественский[41]

      In my beginning is my end.

T. S. Elliot[42]

(Снегопропады)

      Осень, подмешавшая истому

      в невесомость кротких, кратких дней.

      Профиль неба в проводах, в изломах

      быстрых серо-золотых ветвей.

      Кажется, прозрачный этот свет

      (к Рождеству. И поколеблен не был) —

      затемно окутав дом и небо,

      смыл железо стылое на нет.

      А задует и потянет вниз,

            дрогнет и забьётся по карнизу

      мимолётно мишура ветвей,

      финифть с тенью, солнечных и сизых.

      (проскользнёт по кромке серых дней…)

      Серых дней смутна лебяжья шерсть,

      спиц мельканье, шаткая ограда,

      ненароком сбросишь петель шесть,

      и в гнездо пробьётся луч отрадный,

      сбив завалы снега с наших душ —

      блеск подсветки —

            с ярких улиц в глушь —

      позовёт на театральный ужин.

      (Уж стекло заволокла не стужа —

      светло-золотистое вино.)

      Но – ненáдолго гостить, раз в лужах

      кровельным железом крыто дно.

      …

      Станет ветер рыскать день-деньской

      и завьёт воронку злая скорость,

      чтобы обобрать с ветвей покорных

      позолоту, ставшую золой.

      Но едва вязанья стужи перст

      запросто дотронуться посмеет —

      станет острой проволокой шерсть,

      а в гнезде – птенец, что он умеет?

      И укачивая, трепеща

      голыми, безрукими крылами,

      талый Ангел дня взлетит над нами,

      мгла отступит, сучьями треща…

      Боже, дай Ему (и нам) с утра

      тихое успение утрат.

1971 г.

      Три стихотворения

…И отголоски (второй)из «Переводы из N. 1»[43]

      1. Далёкому возлюбленному

      «Ты не из тех, кто выживает

      ценою лжи длиною в жизнь»[44] —

      Скорей из тех, кто вышивает

      по краю пропасти во ржи.

      Цвет василёк на пяльцах лета,

      луг, горизонта колыбель,

      тенистый хоровод в полсвета

      и лёгкий виноградный хмель.

      Господь прошёл. Темно и рано.

      Пред птичьим звоном на заре

      коснулся Он глубокой раны

      всех, званых позже умереть.

      Земля уходит в миг разлуки,

      в овале вьющемся кружа.

      Стрижами вслед взмывают руки.

      И зёрна вверх идут, шурша.

      2. Баллада о вечном возлюбленном

      …А любовь всё живёт

      в моём сердце больном…[45]

      Как сквозь фарфор и пепел,

      я на ладонь смотрю.

      А день, нелеп и светел,

      вторую ждал зарю.

      Снег, дуновенье пара

      и лайка облаков…

      Что плоть, как не опара?

      В ней прах иных веков.

      Всё бродит

41

Написан значительно позже остальных.

42

«В моём начале – мой конец». – из Т. С. Эллиота.

43

«Переводы из N.1» см. много ниже.

К сожалению, бывало и так, что у А. Крэдль (см. ниже) уцелели только 2–3 строки стихотворения или 2 строфы баллады. Их пришлось восстанавливать в её стиле. Эти – именно из таких. Они даже и не переводы, а стихи, основанные на «заданных строках и размере». что и позволило поместить их здесь. («Переводы из N»: Из ранней лирики)

44

В (последнем и коротеньком) ЛИТО Г. С. Семёнова эти две строки были нам как-то раз заданы как зачин.

45

Из репертуара Ал-ра Вертинского.