Романс о великих снегах (сборник). Николай Гайдук

руках у Флоры всё меньше цветов, – кручинился профессор. – А в окружении Фауны все меньше птиц, животных и зверья.

      – Так ведь они же бронзовые, – с галёрки подсказал Василий Крутояров. – Цветной металл теперь в большой цене. Пушкина уже с Тверского спёрли!

      Аудитория захохотала. Профессор переждал этот весёлый взрыв.

      – Пушкина увезли на реставрацию. – Профессор поправил очки. – Хотя такие времена, что и сопрут. «Люди гибнут за металл. Сатана там правит бал», как поётся в опере «Фауст».

      Вот почему я за наших богинь беспокоюсь.

      – Охрану выставлять пора, – опять с галёрки загудел Василий Крутояров, которого однокурсники прозвали –Асилий потому, что у него любимое словцо: «Осилим!».

      Профессор хотел что-то сказать, но передумал.

      – Не будем отвлекаться, дорогие мои. Сейчас за окнами весна, а летом у вас будет практика. И разъедетесь вы, разлетитесь по разным уголкам нашего великого Отечества. И практика ваша, увы, будет связана с печальным пополнением Красной Книги, а может быть, даже и Чёрной…

      – А кто куда поедет? – вразнобой заговорила аудитория. – А можно самому местечко выбрать? Да ну и что, что трудно, мы это дело осилим!

      Занятия после полудня закончились, студенты разбрелись кто куда – весна манила на вольный воздух. В садах и парках молодой листвой шелестели берёзы, липы и дубы, на клумбах живыми огоньками загорались гвоздики, тюльпаны. По утрам, когда ещё относительно тихо, воздух позванивал голосами синиц, поползней, зябликов. И всё-таки весна в Москве какая-то не настоящая, не полнокровная, со всех сторон зажатая асфальтом, железобетоном. Даже птицы здесь казались не настоящими – голуби, синицы и воробьи безбоязненно принимали подачку с ладони. А птица дикая, она ведь не только пугливая, она ещё и гордая, не будет пресмыкаться. Так, по крайней мере, думал Крутояров, двадцатилетний студент Асилий, москвич по рождению, но по группе крови – сибиряк.

      Отец Крутоярова, родившийся под Новосибирском, лет двадцать пять назад приехал покорять столицу, но получилось как-то так, что покорил одну только москвичку, женился на ней и вскоре забыл о своей возвышенной мечте стать актёром, сниматься в кино – этого добра тут и без него хватает, ребятишек надо воспитывать. А ребятишек трое – сын Василий дочери, Флора и Фауна. Нет, на самом-то деле их звали Лора Фаина – это брат переиначил после того, как поступил в институт. А переиначил он не просто так. Одна сестрёнка без ума, без памяти любила живность, а другая цветочными горшками заставила все подоконники и даже на полу горшки стояли – скоро будет некуда ступить.

      Дома студент похвалился перед сестричками, сказал, что летняя практика у него будет на Марсе, потому что там уже яблони цветут. Сестрички захихикали:

      – Как добираться будешь до Марса?

      – Ничего, осилим! – заверил брат, подмигивая.

* * *

      Лето в европейской части разгулялось краснопогожее, а дальше, особенно за Уралом, через день да каждый день перепадали дожди, ливни с грозами, но парню