Собрание сочинений. Том 5. Богатырские фамилии. Сергей Алексеев

прадедушкой. Каким он чудом попал и удержался в ополченцах, так никто и не смог понять. Однако имя и фамилию его запомнили – Иван Иванович Резниченко.

      Лопата

      Война есть война. Всякое здесь бывает. Лопата и та стреляет. Москва готовилась к схватке с врагом. Вокруг города возводились оборонительные рубежи. Рылись окопы. Создавались баррикады, завалы, возводились проволочные заграждения, устанавливались «ежи» и надолбы. Тысячи женщин, стариков и подростков брали в руки кирки, ломы, лопаты…

      Длинной полоской уходит ров. Вот он прямо идет, вот чуть изогнулся, коленце сделал. Пополз чуть на взгорье. Сбежал к низинке. Пересек оголенное поле. Ушел за ближайший лес. Это противотанковый ров. Много их у границ Москвы. И этот. И чуть правее. И чуть левее. И дальше – за лесом. И дальше – за полем. И дальше, и дальше – перекрывшие горизонт.

      Костя Незлобин – студент-текстильщик. В землеройной студент бригаде. Просится Костя в армию:

      – Я в роту хочу. Я – в снайперы.

      Не взяли Незлобина в армию. Слаб оказался зрением. И вот в землекопах теперь Незлобин. Вместе с другими копает ров. Девушки рядом, подростки, женщины. Старшим – старик Ордынцев.

      Объясняет Костя:

      – Не взяли в снайперы.

      – Тут тоже, Незлобин, фронт, – отвечает Ордынцев.

      – Подумаешь, фронт! – усмехнулся Костя. – Канава, ров.

      – Не ров, а военный объект, – поправляет старик Ордынцев.

      Только сказал, как в небе низко, совсем над землей, над людьми, над окопом, пронесся фашистский летчик. Бросил он бомбу. Открыл огонь.

      – Ложись! – закричал Ордынцев.

      Бросились люди на дно окопа. Переждали огонь врага. Трижды в тот день прилетали сюда фашисты.

      – Ну, чем же тебе не фронт? – посмотрев на Костю, усмехнулся старик Ордынцев.

      Ночь опустилась над лесом, над полем. На отдых ушли отрядники. Рядом на взгорке стоит деревня. Расположились в уютных избах. Только стал засыпать Незлобин, вдруг голос:

      – Тревога! Тревога!

      Вскочил Незлобин. Момент – на улице. Узнал, в чем дело. Оказалось, с воздуха сброшен фашистский десант. Проснулись люди. Бегут на поле. Промчались кони – наряд охраны. Вернулся Костя к избе, к сараю. Схватил лопату – вперед, за всеми.

      Бежит к окопам, где место сбора. А здесь девчата, а здесь Ордынцев. Вдруг с неба – солдат фашистский. Повис на стропах. И прямо в группу.

      Не ожидали девчата «гостя».

      – Ай, ай! – с испуга.

      А Костя словно лишь ждал момента. Схватил Незлобин секиру-заступ. Фашиста в спину.

      – А-а-а! – взревел десантник. Осел и рухнул. Лежит, раскинул руки.

      Расцеловали Костю друзья-девчата.

      – Снайпер, ну, право, снайпер, – сказал Ордынцев.

      Отбили люди десант фашистов. Вернулись в избы, ко сну, к покою. А утром снова трубит побудка. И снова люди в суровом поле.

      Смешались с фронтом тылы, обозы. Кругом девизом, кругом паролем:

      «Врага не пустим!»

      «Врага осилим!»

      И взмах лопаты – как взрыв снаряда. И