На задворках Великой империи. Том 3. Книга вторая. Белая ворона. Валентин Пикуль

я, например, не хочу работать.

      – Заставим…

      – Заставите работать… Для кого работать?

      – Для себя. Для государства.

      – Но они и сейчас работают. Для себя, чтобы прокормить семью. Для государства, подданными которого они являются.

      – Сейчас, – возразил Борисяк, – они работают на капиталиста.

      – Но капиталисты тоже работают не для себя! Их трудом и достоянием, их инициативой движется наша Россия к прогрессу.

      – Они богатеют на колониальных войнах.

      – Простите, сударь, а какие войны собираетесь вести вы?

      – Только классовые! – ответил Борисяк.

      – Однако, – хмыкнул Мышецкий, – по моему скудному разумению, в классовых войнах людей убивают таким же способом, как и в войнах капиталистических… Какая же разница?

      – Это высшая алгебра, и вам этого не понять, князь.

      – Где уж нам с «дважды два – четыре»! – обиделся Мышецкий.

      – А кто? – спросил Борисяк. – Кто рискнет посягнуть на первое в мире свободное государство, где все люди равны и счастливы?

      И тогда князь Мышецкий ядовито рассмеялся.

      – Вот! – сказал, довольный. – Вот тогда-то и посягнут. И пушек вы, господин Борисяк, узнаете тогда больше, нежели вся Россия знала их за восемьсот лет своей истории. Истории – и без того славной войнами… Вы остаетесь при своем мнении, конечно?

      – Безусловно, Сергей Яковлевич, и думаю, что впредь, князь, нам не стоит обсуждать будущее… Мы его видим разно!

      Борисяк огласил виттевский призыв на митинге, и рабочие депо приняли резолюцию: «Прочитали – забастовали!» Над Уренском долго ревел гудок. Это было совсем непонятно Мышецкому: ведь Москва не откликнулась на гудки Путиловского и Невского заводов – Москва затихла, словно готовясь к чему-то…

      «Это плохо кончится, – решил Сергей Яковлевич. – Пушки не способны расстрелять идею, но зато они великолепно убивают людей. Екатерина Великая, конечно, была умная женщина, но в ее век не было еще такой артиллерии!»

***

      Атрыганьев проживал последнее время, как ветхозаветный масон, в поисках истинного света. Мир был разделен на добро и зло поровну. А посередине, уравновешивая эти половины, стояли сиятельные конституционалисты-демократы – партия новая, слово длинное. Лучше называть кратко: кадеты! Кратко, хотя и обидно. «Кадет, на палочку продет, – вспомнил Атрыганьев. – Прямо скажем – нехорошо. Кто это придумал?..»

      Борис Николаевич, как первый кадет в Уренской губернии, воодушевился. Партия всегда так начинается: кто-то должен быть первым, тогда не будет и последнего. Не хватало лишь союзников и единомышленников!

      – Серость наша, – мрачно говорил Атрыганьев, озираясь…

      Кандидаты, намеченные Атрыганьевым к общественной деятельности, отмалчивались… Сколько пороху извел, чтобы привлечь в партию Огурцова! Долго тот слушал изложение программы, а потом сказал:

      – Борис Николаевич, так и быть – дайте мне взаймы три рубля,