Орлеанская девственница. Философские повести (сборник). Вольтер

твоего вина я пить не стану;

      Но Франции ты подарил Иоанну.

      Здесь родилась она[27]: кюре-петух,

      Производивший всюду божьих слуг,

      За мессой, за столом, в постели рьяный,

      Когда-то инок, был отцом Иоанны;

      Стан горничной, дебелой и румяной,

      Был формою, в которой отлита

      Британцам памятная красота.

      В шестнадцать лет при лошадях таверны

      Ей отыскали заработок верный,

      И в краткий срок о молодой красе

      В округе Вокулера знали все.

      Решительна осанка, но пристойна;

      Огромные глаза пылают знойно;

      Зубов блестящих ровно тридцать два;

      Гордиться ими вправе ротик алый,

      На строгий вкус не маленький, пожалуй,

      Но выписанный кистью божества,

      Волнующий и яркий, как кораллы.

      Грудь смуглая, но тверже, чем скала,

      Попу, бойцу и книжнику мила.

      Жива, ловка, сильна; в одежде чистой,

      Рукою полною и мускулистой

      Мешки таскает, в чаши льет вино

      Сеньору и крестьянину равно

      И мимоходом оплеухи сыплет,

      Когда повес нескромная рука

      Ее за грудь или за бедра щиплет.

      Смеется, трудится до огонька,

      Коней впрягает, водит к водопою

      Иль, их сжимая стройною ногою,

      Летит резвее римского стрелка[28].

      О глубина премудрости верховной!

      Как ты играешь гордостью греховной

      Всех величайших, малых пред тобой!

      Как малый вознесен твоей рукой!

      Святой Денис, служитель верный твой,

      По замкам ослепительным не рыщет,

      Средь вас, о герцогини, он не ищет,

      Денис спешит, – чуднó, но это так, –

      На поиски невинности в кабак.

      Он в самый раз явился, чтобы девству

      Обида не была нанесена.

      Уже беда грозила королевству.

      Известно, сколь коварен Сатана;

      И, опоздай святитель на минутку,

      Он с Францией сыграл бы злую шутку.

      Один монах, прозваньем Грибурдон,

      Покинувший с Шандосом Альбион,

      Был в это время в том же самом месте,

      И он решил лишить Иоанну чести.

      Разведчик, проповедник, духовник,

      Он был бы первым в воровском собранье.

      Повсюду он свой нос совать привык;

      И был к тому ж искусен в тайном знанье[29].

      Египетское ведал волшебство,

      Что некогда хранилось колдунами,

      Еврейскими седыми мудрецами;

      Но наши дни утратили его;

      Век тьмы, когда не помнят ничего!

      Ему поведала его каббала,

      Что гибелью Иоанна угрожала

      Его друзьям, под юбкою своей

      Нося судьбу обоих королей.

      И, будучи в союзе с василиском,

      Поклялся он ни спать, ни пить, ни есть,

      Поклялся чертом и святым Франциском

      Бесценный сей палладий[30] приобресть,

      Над чувствами Иоанны торжествуя;

      Он восклицал, гнусавя аллилуйя:

      «И родине и церкви послужу

27

Она была действительно родом из села Домреми, дочерью Жана д’Арка и Изабо, трактирной служанки двадцати семи лет; таким образом, ее отец вовсе не был священником. Это поэтический вымысел, быть может, недопустимый в предмете важном.

28

«Ездила верхом без седла и выказывала мужество, которое обыкновенно девушкам не свойственно», как говорит «Хроника» Монстреле.

29

Колдовство было тогда так распространено, что сама Иоанна д’Арк была сожжена впоследствии, как колдунья, по ходатайству Сорбонны.

30

Статуя Паллады, с которой была связана судьба Трои; почти у всех народов бывали подобные суеверия.