Эрон. Анатолий Королев

швырнула пиджак назад на диван. Уходя, Илья предупредил, что вернется под утро. Она боялась его возвращения, ведь было ясно, что он придет не один. Мучаясь нервной бессонницей, Ева прошла в гостиную, умно поколдовала над клавишами видеоприставки, разобралась в надписях и назло судьбе в одиночестве посмотрела отвергнутый фильм, это был шедевр Леонарда Бернстайна о любви американских Ромео из банды ракет и Джульетты из банды акул. Наконец-то Еве пригодился ее школьный английский, хотя она порядком подзабыла язык и понимала только пять слов из десяти. Когда Натали Вуд запела на площадке пожарной лестницы знаменитый шлягер шестидесятых годов:

      Только ты! Нынче стала я твоей Навечно!

      Каждый шаг, каждый вздох.

      Каждый взгляд мой

      Для тебя!

      – у Евы навернулись первые слезы, а когда Тони – Ричард Беймер – подхватил песню Марии:

      На всем свете есть только Мария,

      Все, что вижу и слышу, – Мария…

      Эхо Мария, Мария, Мария.

      – она расплакалась и ревела белугой до конца мюзикла. Кровавая драма в нью-йоркском Вест-сайде заставила забыть о своих бедах. Горячие слезы ночного поезда омыли ее сердце, как свежий дождь – вагонное стекло. Она спала с улыбкой, и никто не побеспокоил ее сна. Квартира тихо сияла кожей и золотом, бронзой и мрамором, победой и властью.

      Через несколько ночных визитов золотой молодежи Ева уже примерно разобралась, что происходит в компании на самом деле. Оказалось, что Илья Пруссаков далеко не на первых ролях, что лидер компании Филипп Билунов – да, яркий, но самый неприятный холеный и высокомерный хлюст, по-дамски ухоженный мальчик, всегда в новых шмотках. Пожалуй, он действительно был всех умней и старше сердцем, но ум тратился на то, чтобы умело держать всех в подчинении, а тонкая ирония была родом бича. К чести пучеглазки Ильи Пруссакова, он один хотя бы иногда бунтовал против Филиппа, другие безропотно признавали лидерство Билунова, восхищались им. Другие – это: Вадик Карабан, Клим Росциус, Виталик Ардачев и три свои девушки – Лилит, Магда и Вера. Белоснежка, златовласка и каштанка. Капризная власть Билунова держалась еще и на том, что его родитель был выше прочих отцов по положению в партии, даже Пруссаков-средний, которого Ева наивно сочла крупнейшей кремлевской шишкой, оказался рядом с отцом Филиппа второстепенной фигурой. Словом, он был из секретарей Центрального комитета. Отец Клима Росциуса состоял в ранге министра одного из ведущих министерств. Виталик Ардачев был из семьи академика, не сынок, а внучок Нобелевского лауреата по химии. Только Вадик Карабан был сам по себе, чем-то вроде телохранителя компании и кредитора. У него всегда водились деньги. Его отец был всего лишь охранник, но! Но из личной охраны самого генсека и мог такое, что было не по зубам никому из родителей золотой молодежи. И внешне Карабан выделялся из компании красных принцев: не признавал ее английского стиля, строгих костюмов,