Непобежденный. Саймон Скэрроу

ножки вытянул. Когда Катон подошел к нему, мальчик сморщил нос и что-то невнятно пробормотал, а потом вздохнул. Затем его дыхание снова стало ровным и неглубоким.

      Катон тихонечко сел на край кровати и осторожно коснулся мягких темных кудрявых волос. У него зашлось сердце.

      Это его сын. Луций. Его плоть и кровь, плоть и кровь Юлии. Ему показалось, что он видит курносый нос и маленький подбородок, унаследованные им от матери. От этого у него заныло сердце. Он снова затосковал по Юлии и мысленно проклял богов за то, что они забрали ее у него.

      Осторожно встав, он кивнул в сторону выхода в атриум. Они оставили спящего мальчика и тихо закрыли дверь.

      – Ну как? – спросил Макрон, наклонив голову.

      – Отрубился и спит, как ветеран.

      Макрон усмехнулся.

      – Значит, весь в отца. Повезло ему.

      И тут Макрон сморщился и непроизвольно зевнул.

      – Чтоб меня, совсем расклеился.

      – Да уж точно. Аматап, найди центуриону хорошую кровать.

      – Да, хозяин. А тебе?

      – Я лягу спать в главной спальне.

      – Да, хозяин.

      – Хорошо, и разбудишь нас завтра во втором часу. Я так понимаю, еды у нас хватает.

      – Вполне, хозяин, – ответила Петронелла, кивая.

      – Тогда будем спать ложиться.

      Аматап слегка сморщил лоб.

      – Хозяин, ты не желаешь осмотреть дом целиком?

      Катон недоуменно обвел взглядом атриум.

      – А что, еще есть, что смотреть?

      – О да, хозяин. Кухня, помещения для рабов, но, прежде всего сад и место для трапезы на открытом воздухе. У госпожи это была любимая часть дома. Сейчас, конечно же, не слишком много увидишь.

      – Значит, посмотрим утром, – прервал его Катон. – А пока что нам обоим надо поспать. Проводи центуриона Макрона, будь добр. Дай ему другую лампу, а эту отдай мне. Я сам дойду до спальни.

      Взяв лампу, Катон обернулся к другу.

      – Хорошо тебе выспаться.

      – Не сомневаюсь, – ответил Макрон, жестом обводя дом. – О таком месте для постоя можно было только мечтать!

      Они устало улыбнулись друг другу, и Катон пошел в хозяйскую спальню, дверь которой ему уже показал Аматап, обходя окружающие пруд колонны. Открыл задвижку и толкнул дверь. Петли тихонько скрипнули. Переступив порог, Катон уловил сладкий запах. Наверное, Юлия что-то в комнате положила, чтобы уютнее было. Спальня оказалась достаточно просторной, вдоль одной стены стояли сундуки, вдоль противоположной – стол, стул и полки с горшками и кувшинами, а посередине стояла большая кровать с толстым матрасом и двумя большими подушками, застеленная тонкими льняными простынями. У изножья кровати стояли небольшие сандалии.

      Подойдя к столу, Катон увидел щетки для волос и зеркало, а еще небольшие горшочки с благовониями и румянами для лица. Рядом была небольшая деревянная рамка, на которой висели ожерелья и браслеты. В стороне от них на столе лежал большой серебряный амулет. Катон улыбнулся, подумав, что она, наверное, купила его, чтобы подарить ему в день возвращения. И он повернулся к кровати.

      Поставив