Хочу отдохнуть от сатиры…. Саша Чёрный

к вечеру станет прохладно и сыро,

      Обложу себе мохом бока.

      Там не будет газетных статей и отчётов.

      Можно лечь под сосной и немножко повыть.

      Иль украсть из дупла вкусно пахнущих сотов,

      Или землю от скуки порыть…

      А настанет зима – упираться не стану:

      Буду голоден, сир, малокровен и гол —

      И пойду к лейтенанту, к приятелю Глану:

      У него даровая квартира и стол.

      И скажу: «Лейтенант! Я – российский писатель,

      Я без паспорта в лес из столицы ушёл,

      Я устал, как собака, и – веришь, приятель —

      Как семьсот аллигаторов зол!

      Люди в городе гибнут, как жалкие слизни,

      Я хотел свою старую шкуру спасти.

      Лейтенант! Я бежал от бессмысленной жизни

      И к тебе захожу по пути…»

      Мудрый Глан ничего мне на это не скажет,

      Принесёт мне дичины, вина, творогу…

      Только пусть меня Глан основательно свяжет,

      А иначе – я в город сбегу.

1907 или 1908

      Споры

      Каждый прав и каждый виноват.

      Все полны обидным снисхожденьем

      И, мешая истину с глумленьем,

      До конца обидеться спешат.

      Эти споры – споры без исхода,

      С правдой, с тьмой, с людьми, с самим собой,

      Изнуряют тщетною борьбой

      И пугают нищенством прихода.

      По домам бессильно разбредаясь,

      Мы нашли ли собственный ответ?

      Что ж слепые наши «да» и «нет»

      Разбрелись, убого спотыкаясь?

      Или мысли наши – жернова?

      Или спор – особое искусство,

      Чтоб, калеча мысль и теша чувство,

      Без конца низать случайные слова?

      Если б были мы немного проще,

      Если б мы учились понимать,

      Мы могли бы в жизни не блуждать,

      Словно дети в незнакомой роще.

      Вновь забытый образ вырастает:

      Притаилась Истина в углу,

      И с тоской глядит в пустую мглу,

      И лицо руками закрывает…

1908

      Интеллигент

      Повернувшись спиной к обманувшей надежде

      И беспомощно свесив усталый язык,

      Не раздевшись, он спит в европейской одежде

      И храпит, как больной паровик.

      Истомила Идея бесплодьем интрижек,

      По углам паутина ленивой тоски,

      На полу вороха неразрезанных книжек

      И разбитых скрижалей куски.

      За окном непогода лютеет и злится…

      Стены прочны, и мягок пружинный диван.

      Под осеннюю бурю так сладостно спится

      Всем, кто бледной усталостью пьян.

      Дорогой мой, шепни мне сквозь сон по секрету,

      Отчего ты так страшно и тупо устал?

      За несбыточным счастьем гонялся по свету,

      Или, может быть, землю пахал?

      Дрогнул рот, разомкнулись тяжелые вежды,

      Монотонные звуки уныло текут:

      «Брат! Одну за другой хоронил я надежды,

      Брат! От этого больше всего устают.

      Были