Князь Пустоты. Книга первая. Тьма прежних времен. Р. Скотт Бэккер

начало не имело отношения к людям.

      «Должно быть какое-то другое объяснение. Колдовства не существует».

      – Что тебе известно о Шайме? – спросил Келлхус.

      Стены содрогались под яростными порывами ветра, угасшие было угли внезапно вновь вспыхнули ярким пламенем. Свисающие с потолка шкурки легонько покачивались. Левет огляделся и нахмурил лоб, как будто пытался что-то расслышать.

      – Он очень далеко, Келлхус, и путь туда лежит через опасные земли.

      – Шайме для вас не… не священен?

      Левет улыбнулся. Края чересчур далекие, как и слишком близкие, священными быть не могут.

      – Я это название слышал всего несколько раз, – ответил он. – Севером владеют шранки. Те немногие люди, что остались здесь, живут как в осаде и редко решаются выходить за стены городов Атритау и Сакарпа. О Трех Морях нам известно мало.

      – О Трех Морях?

      – О народах юга, – пояснил Левет, удивленно округлив глаза. Келлхус знал, что охотник считает его неведение почти божественным. – Ты хочешь сказать, что никогда не слышал о Трех Морях?

      – Как ни уединенно живет твой народ, мой еще уединеннее.

      Левет кивнул с умным видом. Наконец-то настал его черед говорить о важных вещах!

      – Когда Не-бог и его Консульт разорили север, Три Моря были еще молоды. Ныне же, когда от нас осталась лишь тень, они сделались средоточием человеческой власти и могущества.

      Левет умолк, расстроенный тем, как быстро кончились его сведения.

      – Кроме этого, я почти ничего не знаю, – сказал он, – разве что несколько имен и названий.

      – Откуда же тогда ты узнал о Шайме?

      – Один раз я продал горностая человеку из караванов. Темнокожему. Кетьянину. Никогда раньше не видел темнокожих людей.

      – Из караванов?

      Келлхус никогда прежде не слышал этого слова, но произнес его так, словно желал уточнить, о каком именно караване ведет речь охотник.

      – Каждый год в Атритау приходит караван с юга – если ему, конечно, удается прорваться через шранков. Он приходит из страны, именуемой Галеот, через Сакарп, привозит пряности, шелка – дивные вещи, Келлхус! Ты когда-нибудь пробовал перец?

      – И что этот темнокожий человек сказал тебе о Шайме?

      – Да ничего особенного на самом деле. Он говорил по большей части о своей религии. Сказал, что он айнрити, последователь Айнри, Последнего Пророка… – Он на миг нахмурился. – Да, как-то так. Последнего Пророка! Можешь себе представить?

      Левет помолчал, глядя в никуда, тщась передать тот эпизод словами.

      – Он все говорил, что я буду проклят, если не подчинюсь его пророку и не открою свое сердце Тысяче Храмов – никогда не забуду этого названия.

      – Так значит, для того человека Шайме священен?

      – О да, святая святых! Когда-то давно это был город того пророка. Но с тех пор у них, кажется, что-то не заладилось. Он говорил о войнах, о том, что язычники отняли его у айнрити…

      Левет запнулся, словно вспомнил что-то особенно важное.

      – У