Дживс и феодальная верность. Дживс готовит омлет. На помощь, Дживс! Держим удар, Дживс! (сборник). Пелам Вудхаус

десятый сон.

      Дядя Том сокрушенно покачал головой:

      – Какой там сон, моя дорогая! Сегодня ночью мне спать не придется. Я слишком встревожен. Весь дом кишмя кишит грабителями.

      – Грабителями? Откуда вы взяли? Я, например, не видела грабителей. А ты, Берти?

      – Ни одного. Помню, меня это даже удивило.

      – Вы, Том, наверно, видели сову или еще какое-нибудь существо.

      – Я видел лестницу, когда перед сном прогуливался в саду. Она была приставлена к окну. Я ее сразу взял и отнес на место. Минута промедления – и по ней бы сотнями полезли в дом грабители.

      Мы с тетей Далией переглянулись. У нас обоих отлегло от сердца, поскольку тайна исчезновения лестницы раскрылась.

      Странная вещь: как бы ты ни любил тайны в книжной форме, когда они вдруг подворачиваются в жизни, это всегда действует на нервы.

      Тетя сделала еще одну попытку успокоить мужа:

      – Не иначе как один из садовников пользовался этой лестницей, а потом забыл отнести на место. Хотя, с другой стороны, – добавила она озабоченным тоном, решив, должно быть, что не вредно будет подготовить почву, – вполне может случиться, что какой-нибудь взломщик вздумает полезть за моим драгоценным ожерельем. Я это совсем упустила из виду.

      – А я нет, – сказал дядя Том. – О нем я подумал прежде всего. Я сразу пошел в вашу комнату, достал ожерелье и положил в сейф, что у нас в холле. Чтобы оттуда его достать, понадобится взломщик семи пядей во лбу, – заключил он не без гордости и ушел, оставив после себя, как выражаются некоторые, чреватую тишину.

      Тетка посмотрела на племянника, племянник – на тетку.

      – Черт-те что, – промолвила первая, возобновляя переговоры. – Что же нам теперь делать?

      Я согласился, что положение сложное. С ходу и не предложишь из него мало-мальски вразумительного выхода.

      – Нет ли шансов раздобыть код?

      – Ни малейших.

      – А Дживс не может взломать сейф?

      Тетя Далия сразу повеселела:

      – Точно! Дживс может все. Ступай и приведи его.

      Я чуть не лопнул от возмущения:

      – Где, черт возьми, я вам его достану? Я же не знаю, где его комната. Разве что вы знаете.

      – Да нет.

      – Не ходить же мне от двери к двери и не будить всех домашних. Кто я, по-вашему? Поль Ревир?[45]

      Я замолчал, дожидаясь ответа, стою и молчу, и тут вдруг в комнату входит не кто иной, как Дживс собственной персоной. Даже в такой поздний час Дживс явился в самый подходящий момент.

      – Прошу прощения, сэр, – произнес он. – Рад, что не потревожил ваш сон. Я позволил себе прийти, дабы узнать, все ли сошло благополучно. Удалось ли вам ваше предприятие, сэр?

      Я горестно покачал головой:

      – Нет, Дживс. Я двигался своим таинственным путем, чтоб чудеса творить[46], но был остановлен неоднократным вмешательством Божиим. – И я в нескольких емких словах ввел его в курс дела. – Так что ожерелье теперь в сейфе, – заключил я, – и вопрос, как я это вижу и как тетя Далия видит, состоит в том, каким бы образом,

45

Поль Ревир (1735–1818) – один из знаменитых участников Войны за независимость американских штатов. Прославился тем, что ночью 18 апреля 1775 г. прискакал из Бостона в Лексингтон с известием, что англичане выступают, и поднял всех спящих ополченцев.

46

Берти перефразирует стихи Уильяма Купера (1731–1800).