Будут неприятности (сборник). Галина Щербакова

ЛЬВОВНА (видит, что Клава перепугана, неуверенна. Напористо). Нет, не понимаете. Не понимаете, что вам и в милиции объясняться придется.

      КЛАВА (испуганно). В милиции?

      ВИКТОРИЯ ЛЬВОВНА. А как вы думали? Москва перенаселена. Здесь каждого человека проверяют, зачем он приехал и кто его звал. И на чью площадь.

      КЛАВА. Какую площадь?

      ВИКТОРИЯ ЛЬВОВНА (укоризненно). Вы даже этого не знаете. (Зло.) Площадь – это квадратные метры, на которых мы живем. У нас ведь дворов с садами нет. Изб-пятистенок тоже. Пять шагов в ширину и восемь в длину. Вот площадь, на которой я с дочкой всю жизнь прожила.

      КЛАВА (удивленно). А сколько домов строится, Вилька говорил…

      ВИКТОРИЯ ЛЬВОВНА. Что ваш Вилька знает? Вы меня послушайте. Не смешите людей. Уезжайте. А… Если что у вас и было, так сейчас на это не смотрят. Уж поверьте мне, ваш приезд – величайшая глупость. И если вам об этом никто не сказал, так только из деликатности. Не доводите дела до того момента, когда вам все растолкуют товарищи в погонах.

      КЛАВА. Кто?

      ВИКТОРИЯ ЛЬВОВНА. Милиция, конечно…

      КЛАВА. Ой…

      ВИКТОРИЯ ЛЬВОВНА. Еще какое ой… (Показывая пальцем на стены.) А здесь, между прочим, живет крупный дипломат. И завтра ему кто-нибудь напишет, что его сын сдал комнату, извините, неизвестно кому… Кстати, ваши родители поступили очень опрометчиво, соблазнившись Москвой.

      КЛАВА. У меня нет родителей.

      ВИКТОРИЯ ЛЬВОВНА. Нет? Откуда же вы?

      КЛАВА. Я детдомовская.

      ВИКТОРИЯ ЛЬВОВНА (жалостливо и брезгливо одновременно). Боже, какая глупая история. Мне вас жалко, но я вас осуждаю. В вашем положении надо быть особенно осмотрительной. Ведь над вами могли просто посмеяться…

      КЛАВА. Да. Понимаю.

      ВИКТОРИЯ ЛЬВОВНА (горячо). Да ничего вы не понимаете. Вилька вам голову заморочил. А у него все прекрасные, все добрые и все на свете только радость.

      Клава кивает, улыбается грустно.

      Но разве ж можно на него равняться, слушать его? Тем более держаться за него? А вы – уж не сердитесь, я прямо – вцепились в милого нашего донкихота. Зачем же вы так?

      КЛАВА. Да, я, пожалуй, уеду…

      ВИКТОРИЯ ЛЬВОВНА. И правильно сделаете. Не надо людям навязываться, Клава. Это же некрасиво.

      Виктория Львовна, осторожно сдвинув Клавины туфли, подталкивает их к порогу.

      Кстати, вот эта привычка разуваться в комнате – чисто деревенская. Извините, но это так бросается в глаза. И платья рубашечного покроя уже не носят. Вы смешно будете выглядеть рядом с Вилькой… Ну, я пойду. Не сердитесь и послушайте меня. Очень нелепую ситуацию вы создали.

      КЛАВА. Вы Вильку подождите…

      ВИКТОРИЯ ЛЬВОВНА (насмешливо). А зачем он мне? Я вас хотела повидать. Повидала. То, что я вам говорила, не надо ему рассказывать. Это будет некрасиво. Подумайте своим умом. И я желаю вам выбраться из этой истории с наименьшими потерями. Будьте здоровы. (Уже с порога.) И не душитесь дешевыми духами. Это производит неприятное впечатление.

      Занавес.

      Картина шестая

      Это же время в холле Колпаковых.