Будут неприятности (сборник). Галина Щербакова

ничего не надо объяснять. Я все знаю. Виля мне писал. Где они?

      НАТАША (зло). Их нет. Их изгнали.

      АЛЕНА. Бедный Вилька! Какой финал прекрасно задуманной патетической сюиты…

      Занавес.

      Картина четвертая

      Арка ведет во двор, похожий на колодец. Гулкий, холодный и сырой. Клава и Вилен. Вилен несет сумку. Клава уставшая.

      КЛАВА. Вилька! Не могу я больше. Ты водишь меня, водишь. У меня нет сил ни ходить, ни слушать тебя.

      ВИЛЕН. Мы пришли. Здесь живет Борис. Он должен был мне сегодня позвонить насчет комнаты. Он перейдет к бабушке…

      КЛАВА. Тысячу раз слышала.

      ВИЛЕН. Сейчас мы пойдем к нему. Надо бы, конечно, позвонить, но, как назло, нет двух копеек.

      Со двора выбегает Борис.

      БОРИС. Вилька, привет! Я тебе звонил. Все о'кей!

      Все время с интересом разглядывает Клаву, даже ухитряется обойти вокруг нее.

      Насколько я в курсе.

      Клава картинно кланяется.

      Я – Вилькин квартиродатель. Селитесь. Живите, но ничего не двигайте. Бабуся моя счастлива, что я перебираюсь к ней. Вам остается кот и какие-то растения, которые надо поливать. Квартиру сдаю вам с телевизором, холодильником и стиралкой. Жировочки оплачивайте вовремя – до 5-го числа, – папаня приедет и проверит. Соседям по площадке я уже сказал. Будьте с ними вежливы. Чудо, что я вас встретил, а то после разговора с твоими я уже было решил, что у вас что-то изменилось.

      Достает ключи. Комплект в двух экземплярах.

      Это от двери, это от почтового ящика, это от шифоньера. Не лазьте туда, ребята. Я вам плечики оставил в стенном шкафу.

      Клава зажмурилась, как от боли, отошла в сторону.

      БОРИС (смущенно). Вы плохого не думайте. Там так старательно все засыпали нафталином, что если шифоньер открыть на пять минут, моль вообще улетает с нашей улицы. И должен вам сказать, она не дура. Ну, я помчался. Зовите на новоселье. (Убегает.)

      ВИЛЕН (мотает ключи на пальце. Счастлив, весь светится). Ну, что я тебе говорил? Эх, Клавдия, жена моя, верить старшим надо!

      Клава прислоняется к стене, тихо плачет. Вилька подходит к ней, берет за плечи, слегка прижимает к себе. Клава вдруг обнимает его за шею.

      КЛАВА (горячо, влюбленно). Вилька, Вилька! Скажи мне, зачем ты все это делаешь, зачем?

      ВИЛЕН (искренне). Я очень, очень хочу, чтоб ты была счастлива.

      КЛАВА (снимает руки с его плеч. Уставшим голосом). Хорошо. Пошли.

      Занавес.

      Картина пятая

      Комната Бориса. Прошло около часа. Клавдия одна. Когда открывается занавес, она выходит из передней, держа на вытянутом пальце кольцо с ключами. Она рада тому, что осталась одна, развязывает стянутые волосы, сбрасывает туфли. Тяжело, некрасиво ходит, разглядывая комнату. Ей все непривычно. Ритуальные экзотические маски на стенах, портрет Хемингуэя в человеческий рост, обилие бутылок из-под коньяка, виски, ликеров. Берет одну. И по буквам читает английское название. Не понимает и сокрушается. И тут звонок. Засуетилась, растерялась. Не знает, как быть, и тонким перепуганным голосом кричит.

      КЛАВА. Кто там будет?

      Что-то