Стрела Габинчи. Алекс Орлов

ли?

      – Идем, чего же ждать? Дирк сказал, у деревни нас встретит.

      И они пошли вдоль берега, вспугивая по дороге уток и куликов, семенивших по прибойной полосе в поисках добычи. Постепенно приятели разговорились, и между ними не осталось и следа от прежней колкости и злых насмешек, с которых каждую их встречу начинал Клаус.

      Но это был лишь своеобразный ритуал, и если Ригард болел и подолгу не появлялся на улице, Клаус по нему скучал.

      – Вот, к примеру, лоранская барка: дно плоское, киль слабый, зато доходит по ручьям до самых верховий и чинить ее удобно, – говорил Ригард, отстаивая свою точку зрения.

      – Не знаю, – покачал головой Клаус. – Мне нравятся суда быстрые, чтоб до моря и дальше к океану. Чтоб волны не боялись и руль чтоб пять человек крутили. Помнишь, как по весенней воде к нам галера из Петрона приходила?

      – А то! Разве такое забудешь? – согласился Ригард, доставая из кармана засахаренный сухарик.

      – Мешков она сгрузила до тыщи, не меньше.

      – Это да, знатное судно и точно, что с моря пришло.

      – А гребцов помнишь, сколько было?

      – По пятьдесят с каждого борта.

      – И солдаты для охраны!

      – А мачт – аж две штуки!

      – Эх, мне бы денег заработать, сбежал бы в Петрон, честное слово! – признался Клаус и покосился на сухарь Ригарда. Тот отломил половину и подал ему.

      – Что, правда, вот так сбежишь и мать одну бросишь?

      – А что мать, я ей только в обузу… Ну и потом, я ж капитаном зарабатывать буду, а с таким жалованьем побольше ей помогу, чем сейчас, воду да дрова таская…

      – Ну, капитаном тебе не скоро стать, – заметил Ригард, когда они поравнялись с лодкой, в которой двое рыбаков вытягивали пустую сеть и ругались на неудачу.

      – Вот дураки, им к затону нужно, – сказал Ригард.

      – Ага. Только в затоне шилка и пузь-рыба, а они небось сомов ищут да щук столетних!

      – Пошли вон, молокососы! – закричал на них бородатый рыбак, который услышал их слова и, поднявшись в лодке, швырнул в подростков лягушку. Они засмеялись и побежали прочь, а лягушка шлепнулась в траву и, квакнув, прыгнула в воду.

      – Ну что, надо к затону править, нету здесь никаких сомов, – сказал второй рыбак.

      – Знаю, что нет. Давай, садись за весла.

      4

      Река отвернула на юг, и Клаус с Ригардом ушли с берега на хорошо накатанную дорогу, по которой деревенские ездили в город.

      – Ух, запарился я уже… – пожаловался Ригард. – До чего же далеко деревня!

      – Полторы мили всего. Батраки каждый день туда-сюда отмахивают – и ничего.

      – Они вон какие здоровые, батраки-то. Им и десять миль не дорога.

      Навстречу ехала телега, и Клаус с Ригардом сошли на обочину. За первой последовала другая, потом третья. Крестьяне везли в город картошку, капусту, зелень, кур, поросят, и пока Клаус с Ригардом шли по этой дороге, количество телег не уменьшалось, поскольку в нее вливались проселки, ведшие из других, более отдаленных поселений.

      Так, продолжая вертеть головами и обсуждая грузоподъемность