Стрела Габинчи. Алекс Орлов

слышала, что я сказал?

      – А мне какое дело, что ты там сказал?

      – Ну… Давай поженимся!

      – Поженимся?

      Ядвига остановилась и, повернувшись, смерила Клауса презрительным взглядом.

      – Ну да… – совсем растерявшись, буркнул он.

      – Нищету плодить будем?

      – Я… Я заработаю, я везучий, честное слово!

      – Мне не везучий, мне богатый нужен, – проговорила девушка с какой-то обреченностью в голосе. И пошла дальше, но Клаус не отставал, задевая всех встречных узлом со старыми тряпками.

      – А если я добуду золота, Ядвига? Если я добуду много золота?!

      – Когда добудешь? – не поворачиваясь, спросила она.

      – Через год! – выпалил он, готовый в этот момент пообещать даже луну.

      Ядвига снова остановилась и, переложив корзинку на другую руку, поправила волосы, а потом в упор посмотрела на Клауса своими карими глазами. Так близко ее он никогда не видел.

      – Я последнее лето догуливаю, Клаус. Осенью замуж выйду за купца из Рейделя. Он с моим отцом дело объединять будет. Так что оставь меня в покое – я разговариваю с тобой в первый и последний раз. А теперь уйди, видеть тебя больше не желаю.

      Сказав это, Ядвига побежала прочь, Клаусу показалось, что она плачет.

      Преследовать ее дальше он не стал, не чувствовал ни рук, ни ног и не видел ничего вокруг. Он стоял, словно столб, а мимо проходили люди, задевая его и ругаясь.

      «Вот дурак-то какой, всем мешается…»

      «Эй, господин хороший, кисти не купишь? Глухой, что ли?»

      «Хоть бы подвинулся, мы же с поклажей!..»

      Клаус не знал, сколько он простоял в таком состоянии, а очнувшись, побрел домой, совершенно забыв, что на нем новая одежда и несколько золотых в кармане.

      15

      Когда Лиггит наконец вернулся в лавку и вошел в конторку, там, кроме отца, его ожидал человек в потертой кирасе и в шлеме с гербом лорда Ортзейского.

      – Ну что, выяснил, где злодей обитается? – спросил Венцель-старший. – Говори господину помощнику шерифа, он должен это узнать немедленно!

      – Выяснил, – кивнул Лиггит. – Он вовсе не на улице живет, а возле поворота канавы, той, что до самой реки тянется. Он прачкин сын, и зовут его Клаус, так соседи сказали. А грязь там повсюду и вонь такая, что…

      Венцель-старший сделал Лиггиту знак, чтобы тот замолчал, и в наступившей тишине помощник шерифа откашлялся и поднялся со скрипучего стула.

      – Итак, властью, данной мне шерифом, а ему лордом, приказываю организовать здесь головное руководство.

      Помощник шерифа указал пальцем на конторский стол, Венцель-старший кивнул, хотя не понял, что тот имел в виду.

      – А теперь следует немедля послать к шерифу конного курьера.

      – Почему конного? – поинтересовался Венцель-старший.

      – Так прописано в руководстве службы шерифа. «Извещать посредством отсылания оного с секретным письмом…» А оный – это курьер.

      – У нас нет курьера, ваша милость, – осторожно сообщил