Стрела Габинчи. Алекс Орлов

Клауса скользнули двенадцать золотых незнакомой чеканки.

      – Ух ты! – воскликнул Ригард, пододвигаясь ближе. – Маленькие какие! Наверно, по полталера!

      – Откуда ты знаешь? Ты что, золотой талер видел? – усмехнулся Клаус.

      – Нет. Но видно же, что они небольшие.

      – Ну и пусть небольшие, пусть по полталера. Значит, на каждого по полтора золотых талера приходится… Держи, Дирк, вот тебе на новую рубаху, еще и на лошадь останется.

      – Нет-нет, не надо! – замахал руками Дирк. – Я это не возьму.

      – Почему? – удивился Клаус.

      – Потому, что деньги эти ворованы у убитого человека.

      – Дурак, что ли? Мы, что ли, этот обоз пограбили? Мы лишь подобрали то, что осталось, а это золото все равно бы пропало!

      – Тогда – на троих, – подсказал Ригард.

      – Значит, на троих, – согласился Клаус и, добавив еще одну монетку, протянул их Эдгару: – Бери.

      Но тот яростно замотал головой и спрятал руки за спину, как будто ему предлагали выпить яду.

      – Ах так?! – разозлился до слез Клаус. – Ну, тогда мы с Румяным все делим на двоих! Ты как, не откажешься?

      – Нет, я не откажусь, – сказал Ригард и, получив свои шесть монеток, стал с интересом их разглядывать. – Чеканка-то не королевская, – заметил он.

      – Значит, лорда нашего, – буркнул Клаус, ссыпая свое золото в карман. Затем размахнулся и зашвырнул пустой кошелек в воду.

      – А вот и не лорда. По-нашему написано… «чин-та-ро»… Так, кажется. А остальное какими-то крючками…

      – Чинтаро – это столица Габинчи, – сказал Дирк.

      – Ты-то откуда знаешь? – удивился Клаус.

      – Тесть нашего хозяина, еще когда мальчишкой был, несколько лет у тамошнего пекаря прислуживал, а когда подрос до тринадцати лет, его и вытурили.

      – Проворовался? – уточнил Ригард, продолжая перебирать монеты.

      – Нет, у них там так положено – взрослых чужаков не держать.

      – А как же он туда попал?

      – Об этом мне неизвестно.

      Они еще помолчали, все четверо испытывая неловкость. Наконец Клаус поднялся:

      – Ну ладно, давайте расходиться, а то мне еще дома воду и дрова таскать.

      И они разошлись, не подозревая, что их ожидает.

      12

      Получив известие о нападении на обоз, граф Виндорф лично примчался к месту трагедии и, соскочив с коня, в сопровождении капитана-полковника Форнлета стал осматривать брошенные возы и тела погибших, оставленные до приезда графа в том же положении, в каком их бросили грабители.

      Граф шел от воза к возу, от тела к телу, и его лицо становилось все мрачнее. Еще недавно, во время войны с соседом, он видел много убитых и раненых, но то была война, а на этот караван он возлагал большие надежды.

      – Значит, так, тела увезти и схоронить, а товары свезти в замок.

      – Слушаюсь, ваше сиятельство! – козырнул капитан-полковник.

      – Лефлера проверили?

      – Все его лошади на месте, ваше сиятельство, кроме тех пяти, что им выдавать положено.

      – Но