Под чужим знаменем. Игорь Болгарин

самообладание и выдержка нужны не только на поле брани. В штабах тоже стреляют, капитан, правда перьями и бумагой. Но голову, смею уверить вас, сохранить ненамного легче, нежели в окопах…

      Кольцов с покорным достоинством склонил голову:

      – Благодарю за доверие, ваше превосходительство! Почту за честь служить под вашим командованием!

      – Вы меня знаете? – Ковалевский внимательно посмотрел на Кольцова.

      Кольцов снова сдержанно поклонился. Теперь его полупоклон должен был означать уважение и почтительность:

      – Кто не знает имени генерала, который первым на германском фронте получил за храбрость золотое оружие! Имени генерала, который под Тарнополем вышел под пули и увлек за собой солдат в штыковую атаку!

      – На войне как на войне, капитан! – Ковалевский задумчиво оперся щекою о ладонь, глаза у него стали отстраненными, словно мысленно он вернулся в те дни, когда, честолюбивый, полный сил, он ждал от жизни только удач, когда неуспехи и жестокие поражения, отступления перед противником были у других, а не у него, Ковалевского. Ему было трудно сейчас вернуться из того далека в салон-вагон, где были его товарищи по войне – Львов, Щукин и этот храбрый и тоже, как когда-то он сам, удачливый капитан. Но он пересилил себя. И тихо сказал в прежней доброжелательной тональности: – Вы свободны, капитан.

      Когда Кольцов вышел, Львов спросил:

      – Предполагаете – адъютантом, Владимир Зенонович? – В голосе полковника явственно звучало одобрение.

      – Возможно, – кратко отозвался Ковалевский тем тоном, который обычно исключает необходимость продолжать начатый разговор.

      Поднялся Щукин, который до сих пор молча сидел в углу салон-вагона, внимательно следя за разговором командующего и Кольцова.

      – Владимир Зенонович, ротмистр Волин прежде служил в жандармском корпусе. С вашего разрешения, я хотел бы взять его к себе.

      Ковалевский готовно кивнул, соглашаясь со Щукиным и отпуская его одновременно.

      Оставшись наедине со Львовым, командующий пригласил его сесть поближе.

      – Я понимаю, Михаил Аристархович! После всего пережитого вы, конечно, хотели бы получить кратковременный отпуск?

      Полковник Львов недоуменно посмотрел на командующего и, почти не задумываясь, тотчас же решительно ответил:

      – Напротив, Владимир Зенонович! Я сегодня же намерен выехать в вверенный мне полк.

      – Нет. В полк вы не вернетесь… Вам известна фронтовая обстановка?

      – Да, Владимир Зенонович, – со скорбью в голосе ответил полковник Львов. – Падение Луганска крайне огорчило меня…

      – Генерал Белобородов сдал город, проявив нераспорядительность, бездарность и личную трусость, – раздраженно сказал Ковалевский. – Готовьтесь принять дивизию у Белобородова. Луганск для нас важен, взять его обратно нужно как можно скорее…

      Назначение Львова командиром дивизии казалось командующему удачным, он верил в то, что полковник сможет