Четыре месяца темноты. Павел Волчик

при первом выстреле.

      – У меня была практика в университете. Я уже преподавал…

      – Две недели… Или три? Будешь учить детей менять профессии? – Филипп увидел взгляд матери и перестал смеяться, его тон снова стал важным. – Туда нет смысла приходить меньше, чем на год. Но продержишься ли ты хотя бы четыре месяца с тем, чтобы тебе не пришло в голову стать космонавтом?

      – Не волнуйся, – сказал Озеров ледяным тоном. – Это уже не твоя забота.

      – Мальчики, перестаньте!

      Кирилл насупился. «Я сделаю это. Я продержусь в школе четыре месяца и больше. Но я ничего не стану вам доказывать. Я и сам хочу где-нибудь остановиться».

      – Первый месяц не в счёт, – ехидничал брат. – На любой работе это только испытательный срок!

      Он поднялся из-за стола первым, показывая тем самым, что вопрос решён.

      Младший мальчик зевнул и закрыл глазки. Пётр взял его на руки и понёс в кроватку. Сестра взяла старшего сына за руку и, к его великому удовольствию, пошла с ним играть в комнату. Кирилл остался с мамой один на один.

      Она положила свою тёплую ладонь ему на руку.

      – Пожалуйста, куда бы ты ни устроился, делай там всё как следует. Не позорь себя.

      Кирилл кивнул. Он собрался с духом, чтобы произнести то, что ему давно уже не давало покоя:

      – Мне нужно сказать тебе ещё кое-что важное, мам. Я переезжаю. Буду искать жильё поближе к школе. Не то чтобы мне было плохо с вами, но Даша теперь здесь с детьми, ещё и Филипп…

      Мария Захаровна понимающе кивнула, а Кирилл сделал вид, что не заметил, как её глаза увлажнились.

      На самом деле не было ещё никаких предложений о работе, не было никакого другого жилья. Но он понял вдруг, что его ничто не остановит и он сам сумеет найти подходящие варианты.

      – Делай, как считаешь нужным. Я хотела всех вас собрать вместе. Но вы, как оказалось, стали гораздо прожорливее, чем раньше.

      Кирилл пошёл к себе. Проходя мимо гостевой, он увидел, что сестра сидит со старшим сыном на ковре и играет. Со спины было видно, какие у неё широкие плечи – она была хорошим пловцом. Но, видимо, недостаточно хорошим, чтобы попасть восемь лет назад на олимпийские игры.

      До рождения второго ребёнка она работала тренером по плаванию и готовила спортсменов в олимпийский резерв. Теперь она на время оставила это занятие, и Кирилл чувствовал, что, сидя подолгу дома с детьми, она становится всё более вспыльчивой.

      В комнате больше никого не было. Она обернулась на его взгляд, как было у них с самого детства, когда один смотрел, а другой всегда мог почувствовать это затылком или когда один пел про себя песню, а другой через некоторое время тоже начинал её напевать. Как будто она не говорила сегодня никаких резких слов, сестра поманила его рукой.

      Кирилл подошёл и сел на ковёр напротив. Племянник был настолько увлечён игрой, что пожарная машина проехала по дядиной ноге.

      – Ты знаешь, как долго я работала с детьми?

      Озеров младший кивнул.

      – Не хочу тебя расстраивать, но с твоим