Дюна. Мессия Дюны. Дети Дюны (сборник). Фрэнк Герберт

запах своего пота, в котором слышались химические нотки страха.

      «Где же Пауль? – думала она. – Что они сделали с моим сыном?»

      Надо сохранять спокойствие.

      Она все же смогла сдержаться, прочитав про себя древние формулы.

      Но страх продолжал висеть рядом с ней.

      «Лето, где ты, Лето?»

      Мрак словно шевельнулся, отступая. В нем появились тени. Она напрягла внимание. Белая линия. Под дверью.

      «Значит, я на полу».

      Джессика оттолкнула от себя воспоминание о пережитом ужасе. «Я должна оставаться спокойной, внимательной и быть наготове. Другого шанса может не представиться». Она снова проделала ритуал внутреннего успокоения.

      Неровное биение сердца успокоилось, теперь Джессика могла отсчитывать время. Она прикинула – получалось, она пролежала в беспамятстве около часа. Закрыв глаза, Джессика сфокусировала внимание на приближающихся шагах.

      Шли четверо. Джессика отмечала различия в походке.

      «Надо притвориться, что я все еще без сознания», – подумала она, расслабила мышцы, ощущая холод каменного пола. Проверила готовность тела, затем услышала, как открывается дверь, увидела сквозь закрытые веки свет.

      Шаги приблизились. Кто-то стоял над ней.

      – Вы уже пришли в себя, – прогудел густой бас. – Не надо притворяться.

      Она открыла глаза.

      Над ней возвышался барон Владимир Харконнен. Теперь она смогла разглядеть и комнату. Это была та подвальная комната, где оборудовали спальню для Пауля. Она увидела и его походную койку – пустую. Свет исходил от плавающих ламп, принесенных охранниками барона, вставшими у дверей. Коридор был освещен так ярко, что Джессика не могла смотреть в сторону двери.

      Она подняла взгляд на барона. Выпуклости под желтым плащом выдавали портативные силовые генераторы, поддерживавшие могучую тушу; ангельски розовели жирные щеки под черными паучьими глазками.

      – Доза наркотика точно рассчитана, – пророкотал он. – Мы с точностью до минуты знали, когда вы очнетесь.

      «Но как это было возможно? – подумала Джессика. – Для этого они должны были знать мой точный вес, мой метаболизм, мою… Юйэ!»

      – Как жаль, что нельзя освободить вас от кляпа, – заметил барон. – У нас могла бы состояться очень интересная беседа.

      «Кроме Юйэ – некому, – думала она. – Но как это может быть?!»

      Барон, полуобернувшись, бросил в коридор:

      – Питер, войди.

      Раньше Джессика никогда не видела человека, вошедшего и вставшего рядом с бароном. Но она узнала его лицо, узнала и самого человека. Это был Питер де Врийе, ментат-асассин. Теперь она изучала его: ястребиные черты, сплошь синие глаза, судя по которым он мог бы быть уроженцем Арракиса, однако движения, поза – в мельчайших деталях, заметных внимательному взгляду, – сказали Джессике, что это не так. К тому же его тело было слишком уж хорошо напитано водой. Высокий, худой, несколько женоподобный.

      – Да, жаль, жаль, дорогая леди Джессика, что мы не можем побеседовать, – продолжал