Петр Первый. Владимир Буров

я думаю, – сказала Софья в голом виде, практически, наливая два бокала вина, которое привез Петруха из Амстердама всем своим друзьям и родственникам, иногда даже простым знакомцам, как-то:

      – Какому-то хрену Меньшикову.

      – Действительно, – сказал Степан, – если это ваш денщик, или еще хуже: адъютант, то и таскайте его всегда за собой, чё иво в Москве-то оставлять, как соглядатая – наблюдателя. А?

      – Бэ.

      – В каком смысле? – удивился Степан.

      – Я говорю, надо было свово чека ставить в денщики к Петрухе.

      – Да?

      – Однозначно.

      – Я в то время думал о своем – твоем Семеновском полке, а это чисто административная полицейская работа. Я, – я повторил Степан, – ей не обучен.

      – Найди себе напарника, который будет отвечать за эту контрабанду. Есть такой?

      – Так не знаю.

      – Вот этот Незнаю, которого ты вчерась встретил в кабаке.

      – Рядом.

      – Да, рядом, у игорной стенки в железку.

      – Не думаю.

      – Почему?

      – И знаешь почему? Он нас облапошит. Ушлый, я тебе скажу, парень!

      – В карман к нему руку не засунешь?

      – Однозначно, я даже за пазуху не смог к нему залезть, чтобы спереть драгоценные золотые часы.

      – Наследство?

      – Да, бабушкино, наверное, цены необыкновенной.

      – Зря не украл.

      – Не мог, говорю тебе, царица.

      – Наедине ты мог бы обращаться ко мне, как-то иначе.

      – Как? Сафьяновые сапожки?

      – Чё ты плетешь-то! Какие еще на хрен, сафьяновые сапожки, зови просто…

      – Подожди, подожди, я догадаюсь сам! – Степан встал, прошлепал босыми ногами к столу, накрытому как на свадьбу практически, выпил немного, налил и Софье, и подал с заветным словом:

      – Пир-рат-рица.

      Она была рада, что окаянный, а догадался!

      Решено было, что Степан будет и полком командовать, и в Веселом Роджере прислуживать, чтобы понять, наконец:

      – Что, собственно, происходит?

      Александр доложил Петру, что:

      – Немного недоволен его недоверием.

      – Что не взял тебя с собой в Роттердам? – спросил Петр, пока что безуспешно пытаясь выточить на станке куклу, чтобы закрепить ее на носу первого русско-амстердамского 58-ми пушечного трехмачтовика.

      – Зачем ты ее опять точишь, мин херц, как будто хочешь наделать целый женский батальон? Или думаешь, столько кораблей у нас будет?

      – Рожа ее мне почему-то не нравится, – ответил Петр. – Нет в ней ужаса, как перед богом войны. И да:

      – Так чем ты недоволен?

      – Я, между прочим, прыгал в воду еще в детстве.

      – С какой высоты?

      – А ты думал, что с небольшой? Поэтому не пригласил меня на испытания?

      – Я не проводил никаких водных испытаний, – ответил Петр.

      – Не понимаю смысла делать для меня инкогнито, – ответил Алекс.

      Но в конце концов они оба выяснили, что не проводилось никаких водных процедур для отбора команды под знамена Веселого