Невольница. Книга вторая. Сергей Е. Динов

наполняют для мщенья…»

      (П.М-чу, XIX в.)

      Как сообщал одесский житель А. Скальковский в «Истории города Одессы. 1793—1825», крепость Хаджибей в 1774 году начала бурно «произрастать по генеральному плану Франца де – Волана, утвержденному… императрицей Екатериной II, Большим молом, малым жете – гаванью для гребных судов… эллингами и верфью для починки казенных судов, двумя пристанями с набережною для удобного приставанья купеческих кораблей, двумя церквями во имя святого Николая и святой Екатерины».

      Теплым осенним вечером с моря накатывали влажные волны ветра, разбивались об известняковые утесы и сползали змейками песчаной пыли к безлюдным пляжам. Разогретое знойным днем лазоревое небо колыхалось густым желе над черно-синей громадой неспокойного, но задремавшего моря, что вздымалось гладкими валами волн, будто мирно дышало во сне огромным хребтом дикого необузданного животного.

      В Практической гавани колыхались вместе с водной громадой, покачивались, топорщились неухоженной щетиной мачты иноземных судов, прибывших из портов Адриатического моря и анатолийских городов. Празднично и торжественно трепетали на реях, такелаже и мачтах многоцветные вымпелы и флаги торговых держав, дружественных России. Среди прочих ярко, кроваво и сочно выделялись вымпелы и полотнища османской империи.

      После разрушительных наполеоновских войн, после страшных эпидемий чумы оживала торговля. Товары вновь стекались со всего мира в свободную от пошлин Одессу. Из России через Хаджибейский залив обильным золотым потоком за границу хлынула отборная пшеница. Хлебный бум сделал в одно людское поколение многих безвестных купцов богатейшими людьми российской империи.

      Между нищетой и богатством, как это обычно бывает на сломе эпох, обозначилась бездонная пропасть, куда и рухнули славные российские дворянские обычаи, вековые устои и культурные традиции.

      Новоявленные нувориши, со скрытой гордостью от содеянного воровства, грабежа и наживы, выходили в свет после грандиозных торговых махинаций, криминальных дел и вели за собой не свиту, но свору новых, нахальных, бедовых порядков в патриархальную Россию. Грязные деньги правили обновленным миром. Наследственная, иерархическая и, возможно, от того несколько более ответственная власть отходила на второй план, уступая место абсолютной торговле. Всем. И всея.

      В чудный вечер на безлюдном берегу Малого Фонтана праздный наблюдатель, случись ему оказаться в тот час на высоком утесе, усмотрел бы престранную картину. Из глубокой расщелины крутого склона известнякового берега грязные оборванцы по парам выносили тяжелые мешки из грубой холстины, оттаскивали к фелюге9, что была носом затянута на песок и швартовым концом зацеплена за известняковый обломок утеса.

      В подобных мешках в самой гавани нескончаемая вереница подвод, запряженных тягловыми быками, подвозила на торговые суда пшеницу.

      По пути, над гружёными

9

Фелюга – небольшое парусное судно прибрежного плавания, использовалась в Средиземном, Черном, Азовском, Каспийском, Аральском морях для перевозки грузов или рыбного промысла.