Волчья тропа. Бет Льюис

Наконец мне удалось закрепить повязки, боль немного утихла, и я уже не боялась, что перепачкаю кровью одежду. Правда, я измазала ей всю комнату, и она теперь выглядела прям как подвал. И пускай!

      Я сошла вниз, забрала свою одежду и прихватила несколько банок с консервами. Нашла рюкзак, упаковала в него банки, несколько морковок и еще красивые серебряные ложки. В пыльной деревянной коробке обнаружилось множество полезных вещей: металлические удочки с плоскими поплавками, несколько мотков шерсти и толстый рулон вощеной бумаги. Повезло! Конечно, красть нехорошо, не по закону, но убивать еще хуже, и потом Мэтью первый начал.

      Я вышла из дома в ночь. Полдня в этих стенах круто изменили мою жизнь. Оказалось, что Лайон охотилась не только за Крегаром, но и за мной, и она уже висела у меня на хвосте. Загадочные слова «Подумай, почему я тебя не убил» никак не шли из головы. Пока я шагала к лесу, они крутились у меня в мозгу, смешиваясь с мыслями о Лайон, Крегаре и Мэтью, отчего по спине бежали мурашки. Но как только я оказалась среди деревьев, все мысли словно растворились. Меня окутали знакомые запахи перегноя, коры и хвои, и я понемногу начала успокаиваться. Здесь, в лесу, меня никому не найти.

      Почти что рай

      ЗА ЦЕЛЫЙ МЕСЯЦ я ни единой живой души не встретила. Приближалась зима. Я шла, охотилась, спала, опять шла. Если честно, мне это уже порядком надоело. Снег понемногу начал сползать с гор, и иногда я просыпалась, а вокруг все белым-бело. Я старалась часто промывать раны – не хотела заражение крови заработать, но спина прям огнем пекла, и с каждым днем все сильнее, а лекарей поблизости не было. Хотя и особо доверять их мазям и припаркам не стоит. Охотник говорил, что все лекари – шарлатаны. Обдерут тебя как липку. Сделают так, что хуже станет, и выманят все до последнего гроша. Но когда он поранил руку, и она пожелтела и распухла, как гриб со спорами, то скулил, прям как младенец. Сам побежал к лекарю.

      Болезнь всех нас превращает в сосунков и нытиков, а дела мои шли все хуже и хуже. Я решила, что пора остановиться и все обдумать.

      Где-то рядом проходила дорога, но лучше туда не соваться – вдруг меня Лайон углядит. У нее глаз как у орла. Однако я все равно держалась поблизости, на случай если со спиной будет совсем плохо. Может, меня какая добрая душа подберет.

      Отойдя от дороги на пару миль к западу, я обнаружила среди густого леса чудесное озеро. Вода в нем была спокойной и гладкой, как зеркало. Вокруг росли орешник, ольха, бузина. Был там и огромный дуб, который тянул ветви на юг, к солнцу. Он подсказал мне, где я и куда нужно идти. Вокруг озера я заметила заросли пушистых елей, а чуть дальше – целое поле папоротника. В зарослях скреблись и шуршали какие-то мелкие зверюшки, и мимо пробежали штук девять или десять кроликов.

      Я подошла к берегу, и, от того что там увидела, у меня дыхание перехватило. Вода была прозрачной, как стекло, словно ее здесь вообще нет. Камни на дне отражали солнечный свет. Ближе к середине, на глубине, вода темнела. Рыб на мелководье я не заметила, не знаю, водились ли они тут вообще. На дальней