Поэмы. Михаил Юрьевич Лермонтов

удалой —

      Впился в нее упрямым взглядом,

      Крутя усы одной рукой.

      Он видел, как в ней сердце билось…

      И вдруг – не знаю, как случилось, —

      Ноги ее иль башмачка

      Коснулся шпорой он слегка.

      Тут началися извиненья

      И завязался разговор;

      Два комплимента, нежный взор —

      И уж дошло до изъясненья…

      Да, да – как честный офицер!

      Но казначейша – не пример.

XXXI

      Она, в ответ на нежный шепот,

      Немой восторг спеша сокрыть,

      Невинной дружбы тяжкий опыт

      Ему решила предложить —

      Таков обычай деревенский!

      Помучить – способ самый женский.

      Но уж давно известна нам

      Любовь друзей и дружба дам!

      Какое адское мученье

      Сидеть весь вечер tête-à-tête

      С красавицей в осьмнадцать лет

      – — – — – — —

      – — – — – — —

      – — – — – — —

XXXII

      Вобще я мог в году последнем

      В девицах наших городских

      Заметить страсть к воздушным бредням

      И мистицизму. Бойтесь их!

      Такая мудрая супруга,

      В часы любовного досуга,

      Вам вдруг захочет доказать,

      Что два и три совсем не пять;

      Иль вместо пламенных лобзаний

      Магнетизировать начнет —

      И счастлив муж, коли заснет!..

      Плоды подобных замечаний,

      Конечно б, мог не ведать мир,

      Но польза, польза мой кумир.

XXXIII

      Я бал описывать не стану,

      Хоть это был блестящий бал.

      Весь вечер моему улану

      Амур прилежно помогал.

      Увы – — – — —

      Не веруют амуру ныне;

      Забыт любви волшебный царь;

      Давно остыл его алтарь!

      Но за столичным просвещеньем

      Провинциалы не спешат;

      – — – — – —

      – — – — – —

      – — – — – —

      – — – — – —

XXXIV

      И сердце Дуни покорилось;

      Его сковал могучий взор…

      Ей дома целу ночь все снилось

      Бряцанье сабли или шпор.

      Поутру, встав часу в девятом,

      Садится в шлафоре измятом

      Она за вечную канву —

      Все тот же сон и наяву.

      По службе занят муж ревнивый,

      Она одна – разгул мечтам!

      Вдруг дверью стукнули. «Кто там?

      Андрюшка! Ах, тюлень ленивый!..»

      Вот чей-то шаг – и перед ней

      Явился… только не Андрей.

XXXV

      Вы отгадаете, конечно,

      Кто этот гость нежданный был.

      Немного, может быть, поспешно

      Любовник смелый поступил;

      Но, впрочем, взявши в рассмотренье

      Его минувшее терпенье

      И рассудив, легко поймешь,

      Зачем рискует молодежь.

      Кивнув легонько головою,

      Он к Дуне молча подошел

      И на лицо ее навел

      Взор, отуманенный тоскою;

      Потом стал длинный ус крутить,

      Вздохнул и начал говорить:

XXXVI

      «Я вижу, вы меня не