Мой Ванька. Алексей Лухминский

должен понять.

      – Мне это понятно, но не понятно, что это за человек. Что-нибудь с отцом?

      – Папа – как всегда… Пьёт так же, к сожалению. Он сейчас на работе в вечер.

      Опять повисает пауза. Понимаю, что она чего-то недоговаривает. Становится тревожно, и я решаюсь.

      – Даш… Можно, я к тебе сейчас приеду?

      – Я не знаю…

      – Короче, я выезжаю, – перебиваю уже во второй раз.

      Действительно, я созрел до мысли, что хочу её увидеть. Мой расчёт прост – она, если я приеду, не сможет меня не пустить, тем более отца нет дома.

      – Ну ладно… – будто выдавливает… М-да…

      Даша живёт довольно далеко от меня. Хорошо, что сейчас уже половина десятого вечера и ежедневные питерские пробки пошли на убыль. Так что больше еду, чем стою. Пытаюсь разобраться в своей голове и ловлю себя на том, что в висках стучит: «Новая жизнь, новая жизнь…» Можно подумать, что по железной дороге еду, так хорошо это легло бы на стук колёс поезда! Все сопли должны остаться в прошлом! Ванька, который теперь уже не мой, – это перевёрнутая страница моей жизни. С переворотом этой страницы в забытьё должно уйти и всё хорошее, и всё плохое, что было с ним связано.

      «А ведь хорошего-то было куда больше», – снова просыпается скрипучий голос из глубины сознания.

      – Больше, меньше… Теперь это уже неважно! Всё прошло!

      «А что для тебя важно?» Вот ведь… Не унимается!

      – Для меня важно настоящее и будущее! – старательно затыкаю треклятый голос.

      «Но ведь без прошлого и того, что воспитано там, нет будущего. А Ванька, сам того не зная, много хорошего в тебе воспитал».

      – Вот и постараюсь быть не хуже…

      Дверь на мой звонок распахивается сразу, будто Даша ждала около неё. Стою и не знаю, что сказать, как сейчас себя вести. И опять вспоминаю Ваньку! Так же я стоял перед ним тогда, у его дома, в самом начале…

      – Вот… Я приехал… – Господи! Это и тогда звучало так же!

      – Сашка! Милый! – Даша берёт меня за плечи, сама прижимается ко мне и тихонечко, шёпотом: – А я тебя ждала…

      Тоже прижимаю её к себе, но это какое-то отчаяние с моей стороны. Я же за неё цепляюсь так же, как раньше Ванька за меня!

      – Ладно, пошли на кухню, я кофе сделаю, – решает наконец она и идёт первой.

      Под её суету с кофеваркой начинаю рассказывать про Булун, про Ваньку, про эти три месяца со дня возвращения.

      – Значит, ты снова учишься, – со странным выражением говорит Даша, наливая мне кофе. В её фразе есть и грусть, и уважение.

      – Да, я учусь. И знаешь, мне это очень интересно!

      Хочу ещё что-то сказать, но рядом в комнате вдруг начинает плакать… ребёнок!

      – Ну вот… Разбудили, – бормочет хозяйка, вскакивает и бежит туда.

      Невольно тоже встаю и иду за ней. Вид Даши, укачивающей на руках маленький свёрток, обливает меня холодным душем. Не это ли я видел тогда в церкви? Предсказание? Да, это было предсказание мне о том, какой я её увижу.

      Она осторожно кладёт ребёнка в кроватку, берёт меня за руку и тянет из комнаты.

      – Вот…