Власть и масть. Евгений Сухов

все воля Божья, – смиренно отвечал отче Григорий.

* * *

      Приготовления к Божьему суду начались еще с самого утра. На небольшую площадь перед крепостью слуги свозили хворост, поленья были уложены в большое кострище. Впечатление было таковым, что готовилось грандиозное пожарище. А ближе к обеду к месту Божьего суда, прослышав про решение маркиза, стал стекаться народ. Все были здесь: калеки и сироты, взрослые и малые дети, мастеровые и бродяги, слуги и рыцари. А когда солнце стало клониться к закату, костер запалили со всех сторон. Пламя, вырвавшись из-под сложенных поленниц, устремилось к небу, осветив гранитную стену красными всполохами.

      Еще через несколько минут из ворот крепости, держа копье в руках, вышел монах Григорий.

      По собравшейся толпе прошелся гул:

      – Вышел монах Григорий… Рядом с ним идет маркиз.

      – Как он одет?

      – Отче Григорий в рясе и босой.

      – Куда он идет? – спрашивал слепец, поворачивая голову во все стороны.

      – Он идет в сторону костра.

      – Он сейчас будет переходить через пожарище? – не унимался слепец.

      – Да… Он остановился перед костром и молится.

      Маркиз с аббатом направились к навесу, где для них были заготовлены два стула.

      Глянув на огромный костер, пламя которого рвалось к небу, маркиз с сомнением произнес:

      – Он не дойдет и до середины, уж слишком большой вы для него приготовили костер.

      – На все воля Божья, – непреклонно отвечал аббат. – Думаю, что пора начинать.

      – Пусть будет так, – согласился маркиз Перек.

      Поднявшись, он махнул платком, и Григорий, перекрестившись, уверенно зашагал в сторону костра.

      – Он идет? – спрашивал бродячий слепой, подавшись вперед.

      – Да, монах шагнул в костер, – отвечал ему такой же бродяга. – Он шагает по угольям так, как будто ему совершенно не больно.

      – Что дальше?

      – Огонь настолько большой, что сейчас его не видно. Он просто сгорит в полымени!

      Слепой, ухватившись за полы сотоварища, продолжал расспрашивать:

      – Так он сгорел?

      – Его нет, – обескураженно отвечал товарищ. – Он сгорел!

      – Значит, копье было не настоящее? – вопрошал слепец.

      – Получается, что так…

      Порыв ветра разметал темно-серые клубы дыма, и в зарницах пламени показалась фигура монаха, неторопливо бредущая.

      – Григорий вышел! – восторженно прокричал его сосед. – На нем даже не сгорела ряса. Он святой!

      – Он святой! – закричал слепец.

      – Григорий святой! – прозвучало над рядами.

      Монах вышел из огня, победно сотрясая над головой Копьем судьбы.

      – Он вышел из огня, – удивленно проговорил маркиз, поднявшись. – Значит, копье все-таки настоящее! Вы удовлетворены, аббат? Григорий выдержал Божий суд.

      – Это действительно так… Хочу вас поздравить, маркиз. Вам будет что рассказать королю.

      – Я хочу мощи святого Григория! – кричал слепец. –