Дома стоят дольше, чем люди (сборник). Виктория Токарева

живешь.

      – Я с утра до вечера занимаюсь вашими делами, вашими зубами, вашими документами…

      Анна Андреевна не верила своим ушам. Ей казалось, что она благодетельница-матушка, а оказывается, она – нагрузка, гремучий прицеп.

      – Что ты хочешь? – спросила Анна Андреевна.

      – Я хочу, чтобы вы переписали на меня вашу московскую квартиру.

      – Ты знаешь, сколько стоит квартира в Москве? – поинтересовалась Анна Андреевна.

      – А зачем она вам? Вы ее все равно с собой не возьмете, и за вами не понесут.

      Анна Андреевна протрезвела. Она думала, что Сабир – наивный, бескорыстный сын степей. А оказывается, он степной волк, расчетливый и хищный. Но ничего. С волками жить – по-волчьи выть.

      – Я подумаю, – сухо сказала Анна Андреевна.

      – Сколько? – уточнил Сабир.

      – Полгода.

      – Хорошо, – согласился Сабир.

      – А потом что? – уточнила Анна Андреевна.

      – А потом я от вас уйду.

      – Куда?

      – В свою жизнь.

      – У меня комфорт, а в твоей жизни – нищета и достоевщина. Разве тебе здесь плохо?

      – Не плохо, – согласился Сабир. – Но мы живем на разных скоростях.

      Сабир ответил как шофер. Действительно, старики живут на одних скоростях, а молодые на других.

      У Анны Андреевны пропал аппетит. Она встала из-за стола и ушла в свою комнату. Включила телевизор. Шла передача «Пусть говорят». Анна Андреевна не слушала. Пришло осознание реальности. Что есть ее жизнь? Полное одиночество. Пустыня с песком. Миражи. И Сабир – тоже мираж.

      И даже кот Барсик живет с ней на разных скоростях: ночью гуляет, днем спит. В доме только жрет и ссыт. И наглая морда, никакой благодарности. И вся прошедшая жизнь кажется миражом. Как будто и не жила.

      Дом, как куполом, накрыло напряженное ожидание. Анна Андреевна взвешивала все за и против. Сабир выжидал.

      Он по-прежнему закупал продукты, но к ужину являлся не всегда. Анна Андреевна не могла есть одна и часто вообще не ужинала. Обходилась бутербродами.

      В доме стали появляться отвергнутые подруги Ритка и Милка. Анна Андреевна приглашала их для консилиума.

      Подруги крутили пальцем у виска, намекая на то, что старуха выжила из ума. Всё их поколение, в том числе Анна Андреевна и Сема, пахали всю жизнь, зарабатывали, собирали по крохам свое благосостояние. И что теперь? Отдать все чужому человеку, хитрожопому чурке?

      – При живой внучке, – напоминала Милка.

      – А где она, эта внучка? – вопрошала Анна Андреевна. – Хоть бы когда-нибудь позвонила, поинтересовалась. Я для нее как боярыня Морозова, исторический персонаж из Древней Руси.

      – А почему именно Сабир? – удивлялась Ритка. – Найди себе домработницу, плати зарплату. Будешь ухоженна и не одна.

      – Не переношу чужих в доме.

      – А Сабир не чужой?

      – Нет, не чужой. Я к нему привыкла.

      – Если ты завещаешь ему всю свою недвижимость, он тебя убьет, – предупредила Милка.

      – Не убьет.

      – Почему?

      – Он меня любит.

      Подруги