Сердца под октябрьским дождём. Дмитрий Ахметшин

в Кастельхольме. В этих склепах можно было сгнить заживо в ожидании участкового врача или испустить дух, сидя верхом на чемодане и наблюдая старинные часы на перроне. Отличительная черта русских городов-осколков – всеобщая, всепоглощающая мрачность. И Хорь, читая буклет, не верил не единому слову.

      Что могло бы удержать тебя в таком месте, безымянный горожанин? – думал он, рассматривая фотографии и читая скупые заметки. Не отдавая себе отчёта, Юра беседовал с Валентином.

      Мужчина вдруг ощутил неприятный холод внизу живота и в промежности. Город посылал ему сигналы. Он был… необычно живым в сознании Юры, стремился к нему, поставив на колёса все свои здания и запрудив ими шоссе и даже просёлочные дороги. На какой-то миг время перестало иметь всякое значение, и этот миг вдруг обернулся добрым часом. Пока Хорь пялился в пространство, встречаясь глазами с давно умершими людьми, столпившимися по ту сторону висящих на стене рамок, сумерки потекли по стёклам густым вечером. Ветер усиливался; того и гляди хлынет дождь. Юрий расстегнул на рубашке верхнюю пуговицу: жарко, как же жарко! Словно под этой проклятой школой сами черти развели огонь, немного запутавшись в часовых поясах, и поджаривают вместо противной крикливой малышни и двоечников-матершинников одинокого учителя. Пахло куревом, голоса старшеклассников едва слышны, будто кто-то сгрёб их из-под окон и посадил в банку.

      Что мне там делать? – сказал себе Юрий, облизав пересохшие губы. – Бред…

      Странное чувство не покидало его до самого порога квартиры. Юра никогда не верил в знаки судьбы, а счастливые совпадения считал случайностью. Но сейчас просто не мог отделаться от ощущения, что один из меловых рисунков у подъезда, на которые наступил утром, теперь следует за ним по пятам, наточив нож.

      Сесть бы в старенький хёндай, любимца дворовых котов (бывало, вернувшись с работы пораньше или забежав на обед, мужчина обнаруживал до пяти особей, греющихся на капоте и крыше), и уехать прочь.

      Только сначала проверить масло и подкачать шины, – напомнил себе Юра, благодаря этой простой мысли вернувшись к реальности.

      Придя домой (на часах было почти девять), Юра нашёл жену уткнувшейся в подушку. Она даже не переоделась, придя с работы, только распустила пояс блузки да скинула туфли. Из причёски выбилось несколько прядей; они выглядели как струйки крови. Кровать, никем не убранная с утра, похожа на распускающийся бутон белой розы.

      – Что случилось? – шепнул он, дотронувшись до плеча.

      Молчание. Алёнка дрыхла без задних ног.

      Ей просто нужно отдохнуть, – подумал он. Пошёл на кухню, чтобы заварить большой чайник чая – такой, чтобы хватило на всю ночь. Несмотря на пренебрежительное отношение к всякого рода мистическим штукам, Юра будто предвидел, что, проснувшись через час с небольшим, жена усядется за компьютер и будет водить воспалёнными глазами по строчкам до самого утра.

      Блог на livejournal.com. 14 апреля, 18:12. О том, где я всё-таки нахожусь.

      …Я