Русланъ и Людмила. Александръ Сергѣевичъ Пушкинъ

ужаснымъ, пламеннымъ челомъ.

      Русланъ не слышитъ. „Дѣти, други!

      „Я помню прежнія заслуги —

      „О сжальтесь вы надъ старикомъ!

      „Скажите, кто изъ васъ согласенъ

      „Скакать за дочерью моей?

      „Чей подвигъ будетъ не напрасенъ,

      „Тому – терзайся, плачь, злодѣй!

      „Не могъ сберечь жены своей! —

      „Тому я дамъ ее въ супруги

      „Съ пол-царствомъ прадѣдовъ моихъ.

      „Ктожъ вызовется, дѣти, други?.... “

      – Я! молвилъ горестный женихъ.

      – „Я! я! воскликнули съ Рогдаемъ

      Фарлафъ и радостный Ратмиръ:

      Сей часъ коней своихъ сѣдлаемъ,

      Мы рады весь изъѣздить міръ.

      Отецъ нашъ! не продлимъ разлуки!

      Не бойся: ѣдемъ за Княжной“ —

      И съ благодарностью нѣмой

      Въ слезахъ, къ нимъ простираетъ руки

      Старикъ, измученный тоской.

      Всѣ четверо выходятъ вмѣстѣ;

      Русланъ уныньемъ какъ убитъ;

      Мысль о потерянной невѣстѣ

      Его терзаетъ и мертвитъ.

      Садятся на коней ретивыхъ,

      Вдоль береговъ Днѣпра счастливыхъ

      Летятъ въ клубящейся пыли;

      Уже скрываются вдали,

      Ужь всадниковъ невидно болѣ....

      Но долго все еще глядитъ

      Великій Князь въ пустое поле,

      И думой имъ во слѣдъ летитъ.

      Русланъ томился молчаливо,

      И смыслъ и память потерявъ.

      Черезъ плечо глядя спѣсиво

      И важно подбочась, Фарлафъ

      Надувшись, ѣхалъ за Русланомъ.

      Онъ говоритъ: „на силу я

      „На волю вырвался, друзья!

      „Ну скоро ль встрѣчусь съ великаномъ?

      „Ужъ то-то крови будетъ течь,

      „Ужъ то-то жертвъ любви ревнивой!

      „Повеселись, мой вѣрный мечъ,

      „Повеселись, мой конь ретивой! “

      Хазарскій Ханъ, въ умѣ своёмъ

      Уже Людмилу обнимая,

      Едва не пляшетъ надъ сѣдломъ;

      Въ немъ кровь играетъ молодая,

      Огня надежды полонъ взоръ:

      То скачетъ онъ во весь опоръ,

      То дразнитъ бѣгуна лихова,

      Кружитъ, подъемлетъ на дыбы,

      Иль дерзко мчитъ на холмы снова. —

      Рогдай угрюмъ, молчитъ – ни слова —

      Страшась невѣдомой судьбы,

      И мучась ревностью напрасной

      Всѣхъ больше безпокоенъ онъ;

      И часто взоръ его ужасной

      На Князя мрачно устремлёнъ.

      Соперники одной дорогой

      Все вмѣстѣ ѣдутъ цѣлый день;

      Днѣпра сталъ теменъ брегъ отлогой;

      Съ востока льется ночи тѣнь;

      Туманы надъ Днѣпромъ глубокимъ;

      Пора конямъ ихъ отдохнуть.

      Вотъ подъ горой путемъ широкимъ

      Широкій пересѣкся путь.

      „Разъѣдемся! пора!“ сказали,

      Безвѣстной ввѣримся судьбѣ.“

      И каждый конь, не чуя стали,

      По волѣ путь избралъ себѣ.

      Что дѣлаешь, Русланъ несчастный,

      Одинъ въ пустынной тишинѣ?

      Людмилу, свадьбы день ужасный,

      Все, мнится, видѣлъ ты во снѣ.

      На