Царствие Хаоса (сборник). Сборник

кроме воя ветра.

      Джордж стоял и смотрел. Все стояли и смотрели. Никто не знал, что делать дальше.

      Медленно, словно перегруженная всякой дребеденью книжная полка, инопланетный робот накренился, пятнадцатифутовые ноги подогнулись, и он рухнул на землю, подняв снежный вихрь.

      Они стояли и смотрели. Робот не двигался с места. Где-то внутри, похороненный весом машины, лежал мертвый инопланетянин.

      – Черт подери, – произнес Джако. – Похоже, мы его убили.

      Неплохо бы, подумал Джордж. Он посмотрел направо, туда, где когда-то стояла хижина. Только несколько досок и голая, лишенная снежного покрова земля отмечали место, куда они с друзьями приезжали охотиться последние тридцать лет.

      – Говорил же, куда им против пуль? – сказал Тойво. – Ну и кто из нас силен в физре?

      Ветер продолжал завывать. Ветру было все равно.

      – Ребята, надо двигаться, я замерзаю, – произнес Берни.

      Джорджу показалось, что слова Берни ошпарили ему руки, словно кипящее масло. Холод обрушился на него, сковав пальцы. Он прислонил ружье к стволу, чуть не уронив его, стряхнул снег с перчаток.

      Перчатки промокли насквозь. Изнутри.

      – Я замерзаю, – сказал Арнольд. – И откуда только взялся чертов холод?

      Старик закашлялся, упал на колени.

      Берни опустился рядом с отцом, обнял его, поднял глаза на Джорджа.

      – Мы должны затащить его внутрь.

      Джако показал рукой туда, где стояла хижина.

      – Внутрь чего, Берни? Нет там больше никакого внутрь!

      – Так построй шалаш или разведи костер! – огрызнулся Берни.

      Джако отбросил ружье.

      – Я шалаши строить не нанимался!

      Они заспорили. Джако считал, что пора уносить ноги, Берни настаивал, что прежде всего нужно помочь Арнольду. Джако не проронил ни слова, молчали все остальные. Перед ним вставал ужасный выбор: если они хотят выжить, нужно уходить, даже без Арнольда.

      Джордж сдернул перчатки, запихнул их за пазуху. Стеклянные руки сами нашли карманы. Долго он так не продержится.

      Никто не продержится.

      Тойво кивнул в сторону красно-зелено-синих огней, мерцавших среди деревьев, огней, окрасивших снег.

      – Если мы хотим внутрь, то нам сюда, – сказал он. – Никакого другого «внутрь» тут нет.

      Берни и Джако замолчали.

      – Вот черт, – выругался Джако.

      Берни крепче прижал к себе трясущегося отца и кивнул.

      – Тойво прав, – сказал он. – Иначе отцу конец.

      – Иначе… – начал Джордж, но челюсти предательски дрогнули, зубы начали выбивать дробь. Он из последних сил сжал их и выдавил четыре слова: – Иначе всем нам конец.

      Можно подумать, им было из чего выбирать.

      – Странно, что мы до сих пор живы, – заметил Тойво. – Интересно, сколько у них таких машинок?

      Он стоял рядом с Джорджем, сжимая ружье ладонями в перчатках. Джордж отчаянно нуждался в перчатках или хотя бы сухой тряпке, чтобы вытереть руки. Постепенно пальцы немели и больше не кололи иголками – первый признак обморожения.

      Он с трудом держался