ГРИД. Чужие. Александр Тайгар

в одно из зданий и спустились куда-то вниз.

      – Эльдар! Я тебе ещё одного привёл.

      – Кто?

      – Говорит, что ничего не помнит.

      – В коллектор его. Завтра – как раз отправляем партию.

      И снова неожиданность: место, в которое меня привели, напоминало больничную палату, а не камеру. Резкий свет ударил в глаза – будто они хотели ослепить любого, кто сюда войдёт. Огромная, пустая комната… Несмотря на то, что вокруг было полно мест, меня отвели куда-то на середину.

      – Садись, – меня взяли за плечо и резко толкнули вниз, на койку. – А лучше, сразу приляг.

      Солдат – именно так я решил называть того, кто меня схватил – ушёл. Где же я? «Раз уж время есть, так хоть отосплюсь», – подумал я, и лёг. Всё же, где я? Свет погас, я почувствовал, как теряю сознание.

      —///—

      – Эй! Серёга! Ты меня слышишь? Я толкнул его в плечо.

      – Слышу, полчаса уже стоим.

      – С тобой, точно – всё нормально?

      – Да. Пойдём домой. Где бы Валерка ни был – как только появится возможность, он даст знать.

      Вот так. Был человек – и нет больше. И неизвестно, что делать. Я пошёл домой – если ничего не путаю, я уже с месяц как не заглядывал туда. Пора.

      –

      – Ма-ам! Ты дома?

      Никого. Наверное, на работе. Я направился на кухню. Так-с, что у нас здесь… Пустой холодильник, пора пополнить. Всё-таки, странно, – подумал я, закрывая дверь. – Что-то не так.

      —///—

      Что-то не так? Странное чувство. Я зашел в подъезд, навстречу выбежало несколько соседских мальчишек, один из которых чуть не врезался в меня. Нет, просто показалось. Нервишки…

      – Оксана, ты дома?

      Молчок. Странно, должна бы уже прийти.

      – Ты чего дверь открытой держишь? – раздался голос из-за спины.

      Оксана. И с ней, явно, что-то не так… Она зашла, скинула кроссовки; не снимая куртки – прошла в гостиную и плюхнулась на диван. Я закрыл дверь, переставил небрежно брошенную обувь.

      – Что с тобой? – Я сел рядом.

      – Всё нормально.

      – Разве? – я снял с неё курточку. – Ладно, захочешь – расскажешь. Такой я её не припомню. Она всегда прекрасно держится: если что не так – виду не подаст. Теперь, правда, тоже пытается не подавать, но я-то всегда знаю, если у неё что-то случается. А сейчас – это заметил бы каждый. Я вышел в коридор и повесил куртку на вешалку, пошёл на кухню за чаем. Это было лучшее, что я пока мог сделать.

      —///—

      У подъезда я встретил соседку.

      – Тётя Нюра, мама на дежурстве?

      – Ты где был, засранец? В больнице мать твоя, два дня уже. Сердце.

      Баба Нюра. Никто уже не знает, откуда она. Приехала она сюда, когда ей было столько, сколько сейчас мне. Каждая квартира в нашем подъезде успела сменить двух владельцев за это время. Любители почесать языки – говорили, что она ведьма… И правда: по её словам – ей было шестьдесят пять, но выглядела она лет на пятнадцать моложе. И очень не любила, когда её называли «Бабой».

      – Где, в какой?

      – Не пустят тебя к ней сейчас.

      – Да чхал я – наих «не пустят»! Знаете ведь,