Плюшевые самураи (сборник). Евгений Гаркушев

стены. По искривлению пути моего движения, данные о котором приходили от инерционного датчика, компьютер рассчитал параметры «зала», в котором я очутился. Полусфера с практически ровным дном и диаметром в двести метров. Не так много. Но, если учесть, что это желудок живого существа – и немало.

      Когда примерно половина периметра желудка неведомой твари была пройдена, я заметил возвышающийся посреди кислотной лужи валун. Большой, по высоте – с меня, в длину еще больше, продолговатой формы, весь в буграх, словно изъеденный.

      – Вот что кислота с камнями делает. А жадность – с огромными земляными червями, – заметил я вслух. Что толку проводить последние минуты в молчании? – Можно подумать, тебе от этого булыжника какая-то польза… Только несварение желудка. Да и скафандр мой тебе, мерзкая тварь, явно еще отрыгнется…

      Искусственный интеллект неожиданно оживился.

      – Объект подает сигналы в длинноволновом радиодиапазоне, – сообщил он.

      – Червь, что ли?

      – Булыжник, как вы выразились. По получаемым характеристикам, это органический объект.

      – Да ну? Может быть, остатки органического объекта?

      – Объект пытается общаться.

      – Что? Вот этот большой кусок… Ладно, не будем оскорблять представителей местной флоры или фауны…

      – Он стремится к общению, – безразлично повторил компьютер.

      – Каким образом?

      – Передает сигналы кодом, который используют оливиусы сапиенсы.

      – Так раскодируй!

      – Перехожу к режиму декодировки.

      Для моего удобства компьютер изменил тональные характеристики голоса и, озвучивая «булыжник», заговорил приятным баритоном:

      – Вам запрещено проникать под землю, представитель вида хомо сапиенс с планеты, именующейся Земля!

      – Ого! Я в желудке какой-то твари, по колено в азотной кислоте – а мне еще и что-то запрещено!

      – Разве ваше положение меняет характер договоренностей двух народов?

      – Не знаю… Я ведь попал сюда не по своей воле. А вы-то кто такое, уважаемое?

      – Я – хомо оливиус вульгарис, – без запинки ответил булыжник.

      Если бы это произошло где-то в другом месте и в другое время, я бы рассмеялся. Но сейчас было не до смеха.

      – Ты выдаешь себя за прекрасное зеленое дерево тридцати метров высотой, с маслянистыми тяжелыми листьями, меняющими цвет в зависимости от погоды, с могучими подвижными ветвями и гладким, вибрирующим стволом? Считаешь, что можешь управлять погодой, общаться с помощью ультразвука и электромагнитных волн с себе подобными, изменять химический состав почвы и атмосферы вокруг себя, заниматься синтезом элементов? Слагать поэмы, помнить историю планеты за сотни тысяч лет?

      – Я не выдаю себя за дерево. Я хомо оливиус. И поэмы слагаю лучше многих.

      – Неужели червяк настолько обглодал тебя?

      После некоторого раздумья «булыжник» ответил:

      – Не думаю, что ты выберешься