Королева Юга. Артуро Перес-Реверте

неловко отвел глаза в сторону. Затем повернулся ко мне, прежде снова взглянув на Сеспедеса с выражением человека, сожалеющего о том, что нечто сугубо свое разглашается в присутствии постороннего. Однако Сеспедесу было все равно.

      – Вечеринки, – настойчиво повторил он.

      Дрис Ларби вновь посмотрел на меня, теребя бороду.

      – Это совсем другое дело, – поразмыслив с минуту, сказал он наконец. – Иногда я устраивал вечеринки по ту сторону границы…

      Сеспедес лукаво усмехнулся:

      – Твои знаменитые вечеринки…

      – Ну да. Вы же знаете. – Риф пристально посмотрел на него, будто пытаясь вспомнить, что на самом деле может быть известно этому человеку, потом опять неловко отвел взгляд. – Люди оттуда.

      – Оттуда – это из Марокко, – пояснил мне Сеспедес. – Он имеет в виду важных людей – политиков или полицейских начальников. – Его лисья усмешка стала еще хитрее. – Мой друг Дрис всегда имеет дело с хорошими партнерами.

      Риф неохотно улыбнулся, закуривая очень легкую сигарету. А я подумал: интересно, сколько компромата на него и его партнеров покоится в секретных архивах Сеспедеса? Видимо, достаточно, раз он удостаивает нас привилегии беседовать.

      – Она бывала на этих вечеринках? – спросил я.

      Ларби сделал жест, который можно было истолковать двояко.

      – Не знаю. Возможно, бывала на некоторых. И… Ей лучше знать. – Искоса глядя на Сеспедеса, он, похоже, поразмыслил над чем-то и в конце концов кивнул: – Ну, в общем-то, под конец она участвовала пару раз. Я в это не вмешивался – дело там было не в том, чтобы зарабатывать деньги на девочках: речь шла о другом. А девочки – это уж просто в дополнение. Что-то вроде подарка. Но я никогда не приказывал Тересе бывать там… Она бывала потому, что сама хотела. Даже просила об этом.

      – Почему?

      – Понятия не имею. Я же вам сказал: ей лучше знать.

      – Она тогда уже появлялась с тем галисийцем? – спросил Сеспедес.

      – Да.

      – Говорят, хлопотала за него.

      Дрис Ларби посмотрел на него. Потом на меня. Потом снова на него. За что вы так со мной, говорили его глаза.

      – Не знаю, о чем вы говорите, дон Мануэль.

      Бывший правительственный уполномоченный злорадно посмеивался, подняв брови. С видом человека, который откровенно забавляется происходящим.

      – Абделькадер Чаиб, – уточнил он. – Полковник. Королевская жандармерия… Это тебе говорит о чем-нибудь?

      – Нет, клянусь вам. Я не знаю его.

      – Не знаешь?.. Перестань, Дрис. Я же сказал: этот сеньор – мой друг.

      Мы прошли несколько шагов молча; я мысленно переписывал набело услышанное. Риф курил, как будто не слишком довольный тем, как он рассказал нам это.

      – Пока она была у меня, она не вмешивалась ни во что, – сказал он вдруг. – И у меня с ней ничего не было. То есть, я с ней не спал.

      И движением подбородка указал на Сеспедеса, как бы призывая его в свидетели.