Дети Аллурии. Штурм. Мария Вой

Тавни и Гроулиса, – хочу, чтобы твои воспитанники тоже присутствовали. Бог знает, что ты им там рассказываешь и чему учишь в своем огороде, Сказочник.

      Гроулис уже открыл рот, чтобы вспылить, но Тавни успела ловко его перебить:

      – Вы правы, господин Дуор. Вы не будете против, если я пойду с вами сейчас же? Я сижу тут весь вечер, очень оголодала и замерзла.

      – В вашей семейке есть один здравомыслящий человек. Поздравляю, – кисло отозвался Кеслан и поплелся к своему дому, а Тавни припустила следом.

      – Давай-ка с ними. – Стормара легонько толкнул Гроулиса в спину. – Ты мне тут пока не нужен. Я скоро приду.

      Он остался один, в окружении тихих как големы стражей, глядя, как Нечто пытается целиком заглотить кем-то оставленный бочонок с сельдью. Когда три силуэта растворились в дверном проеме дома градоправителя, Стормара подошел к Нечто, схватился за висевшую из недр мусора ржавую цепь и с силой рванул на себя.

      Глава 4. Нечто

      – Очень вкусное жаркое! – любезно прощебетала Тавни.

      – Я не ем мяса, в нем энергии смерти и страдания, – проворчал Гроулис.

      – Отогрелись? Ох, я вашему отцу, ей-богу, страшно удивляюсь. – В домашней обстановке Кеслан, закутанный в мохнатый большой халат и окруженный внуками и пушистыми тупорылыми котами, выглядел почти трогательно. – Стоять в такой холод, как истукан, глядя в одну точку…

      Градоправитель был по натуре мягок и добр – и то, как он возился со своими толстыми тройняшками, только подтверждало это. Он заставлял себя сердиться и показывать властность, чтобы держать Остров в узде закона, поскольку именно он был одним из тех, кто их выдумал и сделал фундаментом города. Но время не щадило Кеслана, как и всех. Воспитывая любимых внуков, он много раз до крови прикусывал язык, пускавшийся в рассказывание историй о славном прошлом, когда Кеслан, тогда под другим именем, стройный и быстрый, охотился за Белым Оленем в дремучих лесах Цваара со своими братьями, воровал сокровища у толстосумов и нес невыносимую чушь о единстве и братстве. Кеслан Дуор мягчел, нежно тосковал и чувствовал, что с каждым днем ему все труднее дается управление городом – но в то же время поиск преемника он откладывал на завтра, которое никогда не наступало, слишком привязанный к своей важности.

      Один из внуков влез деду на спину и теперь тягал его за подкрученные усы.

      – Их очень взволновали события, – оправдывался он перед Гроулисом и Тавни.

      Второй внук вдруг уселся на пол и в голос заорал. Третий под столом старательно перевязывал Гроулису шнурки на ботинках.

      – По-моему, они просто устали, – ласково сказала Тавни. – А если сейчас придет Сказочник, и вовсе никогда в жизни не уснут.

      – Твоя правда, юная леди, – согласился Кеслан. Сговорчивость и рассудительность Тавни на фоне сварливости Гроулиса пленяли его старое сентиментальное сердце. – Пожалуй, я отнесу их к дочери и быстренько к вам вернусь.

      Он