Джуд неудачник. Томас Гарди

Таки всадил глубоко, когда я только и толковала тебе…

      – А ты успокойся-ка лучше, да имей хоть немножко жалости к животному!

      Джуд исполнил это дело, если и не по настоящему, то по крайней мере сострадательно. Кровь стекала ручьями, а не тонкой струйкой, как хотела того Арабелла. Свинья чуть вздрагивала в последней агонии, и её блестящие глаза уставились на Арабеллу с выразительным упреком несчастной жертвы, понявшей, наконец, предательство тех, кого она считала своими единственными друзьями.

      Но Арабелле надоело слушать хрипенье свиньи, она быстро подняла брошенный Джудом ножик и воткнула его в шею свиньи, перехватив дыхательное горло. Свинья, разумеется, тотчас же стихла.

      – Вот так-то лучше, – спокойно сказала Арабелла.

      – Отвратительно! – вырвалось у Джуда.

      – На то и свиньи, чтоб их резать.

      Однако, последний удар Арабеллы явился так неожиданно, что Джуд, растерявшись, опрокинул ногой блюдо, в которое стекала кровь.

      – Ну вот! неистово кричала жена. – Теперь у меня не выйдет кровяных колбас. Опять убыток, и все из-за тебя!

      Джуд поправил блюдо, но почти вся собранная кровь разлилась по снегу, имевшему теперь неприятный грязный вид.

      Вдруг им послышался чей-то голос вблизи.

      – Славно сделано, молодая парочка! Я сам не мог-бы чище сработать, честное слово!

      Этот хриплый голос доносился из-за сада, и оглянувшись они увидали тучную фигуру м-ра Чалло, облокотившагося на ограду и критически наблюдавшего за их работой.

      – Вам хорошо стоять да зубоскалить! – напустилась на него Арабелла. – Из-за того, что вы опоздали, мясо вышло кровавое и на половину испорчено. Кроме убытков ничего и не вышло!

      Чалло пустился в извинения. – Вам надо было маленько обождать, – сказал он, покачивая головою, – и самим не хлопотать с таким делом, особенно в вашем настоящем положении, сударыня. Вы этим слишком много рискуете.

      – Ну вам до этого дела нет, – возразила Арабелла, улыбаясь. Джуд тоже усмехнулся, но в его усмешке просвечивало какая-то горечь.

      Чалло старался загладить свою манкировку усердной отделкой туши. Джуд досадовал на себя, что взялся за такое отвратительное дело, хотя и сознавал, что свинье было-бы не легче, если-б ее заколол другой. Значит, правду сказала жена, назвав его неженкой и слюняем.

      После этого случая, ему опротивела дорога в Ольфредстон. Казалось, она смотрела на него с каким-то циничным упреком. Предметы по сторонам дороги так сильно напоминали ему его ухаживание за женой, что, не желая смотреть на них, он старался больше читать по пути в город и обратно. Раз как-то, проходя по берегу речки, на том месте, на котором он впервые познакомился с Арабеллой, Джуд услыхал женские голоса, совершенно так, как бывало в то прежнее время. Одна из девушек, бывшая подруга Арабеллы, говорила в сарае с другой подругой, при чем предметом разговора был сам Джуд, быть может, именно потому, что они увидали его издали. Девушки, понятно, не сообразили, что стены сарая так предательски