Страж могил. Михаил Кликин

сказал Гиз, надеясь, что хозяйка не замечает, что с ним сейчас творится. – Мне давно уже надо было прогуляться.

      36

      За печкой было тесно и довольно уютно. В узкой длинной нише между печным боком и бревенчатой стеной кое-как уместились несколько полок и сбитый из досок лежак. Здесь висели связки лука и чеснока, пучки зверобоя, крапивы и ромашки, тугие мешочки с семенами. Здесь на полу лежали сухие сосновые поленья и свитки бересты для растопки.

      Гиз вспомнил, что в детстве ему нравились такие вот маленькие закутки; они – словно дом в доме, потайные убежища, в которых можно делать все, что угодно.

      Наверняка, дети любили это место за печкой…

      – И часто он так себя ведет? – спросил Гиз, глядя на младшего сына Дилы, который, выгнувшись дугой, раскачивался, размахивал руками и, захлебываясь слезами и слюной, мычал что-то непонятное, нечленораздельное.

      Ответила Лоя, дочка Дилы. Вместе со старшим братом она стояла возле охотника и смотрела, как мать пытается успокоить мечущегося Сима.

      – Каждую ночь.

      – Это ведь с ним недавно?

      – Вот уже несколько дней, – ответил старший сын Дилы. Гиз попытался вспомнить, как его зовут, но не смог.

      – С того дня, как пропал ваш отец?

      – Да, наверное.

      – Он сильно скучает?

      – Да… – ответила девочка. Он хотела добавить что-то еще, но тут Дила резко к ним повернулась и закричала:

      – Он же испуган! Он совсем маленький! И ничего не понимает! Чего вы от него хотите?!

      – Я просто спросил, – сразу же отступил Гиз. – Не буду вам мешать, лучше вернусь в горницу.

      – А можно и мы с вами? – спросил старший сын Дилы.

      – Нет! – мгновенно отреагировала хозяйка.

      – Нет, – пробормотал охотник. – Оставайтесь здесь, с мамой. И ничего не бойтесь… – Он пятился.

      Он только что увидел неподвижные тусклые глаза ребенка, что бился у Дилы на руках.

      Мертвые глаза…

      – Мне нечего здесь делать… – бормотал Гиз. – Скоро утро… Скоро все кончится…

      В уютном закутке за печкой было слишком холодно.

      37

      Перед самым рассветом Дила пришла снова. Она поставила светильник на пол, присела на угол сундука.

      – Ну как он? – спросил Гиз, подвинув закутанные в овчину ноги.

      – Успокоился.

      – Заснул?

      – Заснул.

      – А дети?

      – Тоже легли.

      – Тоже спят?

      – Кажется, да.

      – Ну а ты?

      – А я не могу… – Она обхватила голову руками, ссутулилась, глядя в пол. Сказала негромко, неуверенно, словно сама еще не решила, хочет ли услышать ответ: – Скажи, охотник, это он?

      – О чем ты? – Гиз сделал вид, что не понял, о чем говорит женщина.

      – Это мой сын? Это Сим поднял мертвеца?

      Гиз помолчал. Спросил:

      – Он любил отца?

      – Да… – нехотя признала женщина. – Они много времени проводили вместе… Скажи мне, это он?

      – Да, Дила… – Охотник не собирался скрывать правду. – Твой сын – некромант. И, судя