Страж могил. Михаил Кликин

Гиз смотрел на нее, пытаясь разобраться, что именно в этой мухе ему не нравится.

      – Подожди, Огерт…

      – Ну что еще?

      – Зачем тебе лоскут? – спросил Гиз, хотя и без того знал ответ. Он просто хотел задержать друга, потому что чувствовал нечто…

      Тревогу… Опасность…

      – Должен же я как-то доказать Рону, что мы здесь были, – пожал плечами Огерт.

      – Не подходи к нему близко, Огерт!.. – Гиз следил за мухой. А она вела себя точно так же, как и несколько минут назад, за мгновения до того, как Гизу показалось, что труп ожил. Сперва муха прошлась по носу, потом заползла в гниющую рану на скуле, развернулась там, подпрыгнула, жужжа. Переползла на подбородок, затем на губы…

      Кажется, она в точности повторяла все свои действия.

      – Ты опять за старое, малыш? – Огерт приостановился.

      – Муха… – прошептал Гиз, начиная все понимать. – Я все это уже видел!

      – Прекрати! – отмахнулся Огерт. – Второй раз ты меня не проведешь… – Он присел рядом с мертвецом, потянулся к нему, брезгливо морщась.

      – Не трогай его, Огерт! – вскрикнул Гиз, уже зная, что сейчас случится.

      Жирная муха, перестав жужжать, заползла в черную щель рта.

      И вспухшие губы знакомо сомкнулись. С хрустом сжались челюсти. Дрогнули высохшие веки.

      Мертвяк шевельнулся. Рука его дернулась, и тонкие страшные пальцы крепко вцепились в ногу Огерта…

      30

      Гиз очнулся в полной темноте.

      Свеча погасла, – судя по запаху – только что.

      Преодолев неприятное чувство, так похожее на страх, Гиз вытянул руку во тьму. Невольно представилось, что пальцы сейчас ткнутся во что-то холодное, скользкое, разлагающееся… Или кто-то, прячущийся во мраке, совсем близко, крепко схватит за запястье, молча и неумолимо потянет к себе…

      От свечи осталась лужа горячего воска – Гиз попал в нее ладонью. Он отдернул руку, вытер ее об овчину, поскреб ногтями жесткую корочку воска, вмиг застывшего на коже.

      И вдруг услышал тихий шорох. Напрягся, нашарил меч, взялся за рукоять. Замер, напряженно вслушиваясь.

      Через несколько растянувшихся мгновений шорох повторился. Гиз повернул голову в ту сторону, откуда донесся шум, попытался хоть что-то рассмотреть. Медленно приподнялся, вытащил меч из ножен. Клинок чуть светился, как светятся осиновые гнилушки, и охотник почувствовал себя несколько уверенней. Но он, все равно, ничего не видел.

      Гиз, стараясь не шуметь, опустил ноги на пол. Сел. Чуть наклонился вперед, повел перед собой мечом. Тихо шепнул:

      – Кто здесь?

      …с мертвяком нельзя разговаривать…

      Опять что-то зашуршало – на этот раз совсем рядом, где-то на уровне пола. Казалось, невидимый враг, подкрадываясь, ползет по-змеиному.

      Гиз левой рукой нашарил пустые ножны, сжал их, ощупал. Кончиками пальцев нашел сторону, на которой была прикреплена тонкая полоска наждачного камня.

      Шуршание послышалось справа. Потом, мгновением позже, слева.

      Гиз крепко прижал клинок к ножнам. Пригнулся, напружинился, готовый бросится