Малыш Николя в школе. Рене Госинни

Мы уже предупредили школу, а Николя достаточно большой, чтобы вести себя разумно. Да и вообще, не будет ему там плохо; заодно научится ценить то, что у него есть дома. Ну же, Николя, будь умницей, обними маму и не плачь.

      Я ещё немного подулся, но понял, что это не поможет. Тогда я обнял маму, потом папу, и они пообещали привезти мне кучу игрушек. Они оба были очень довольны.

      Когда утром я шёл в школу, у меня в горле стоял огромный ком и очень хотелось плакать.

      – Я сегодня останусь обедать в столовой, – заявил я друзьям, а они стали спрашивать, в чём дело.

      – Классно! – сказал Эд. – Постараемся сесть за одним столом.

      Но тут я разревелся, и Альцест дал мне кусок своего круассана, а я от удивления перестал плакать, потому что в жизни ещё не видел, чтобы Альцест давал кому-нибудь хоть крошку от своей еды. А потом всё утро я уже и не думал о слезах – мы здорово веселились.

      В полдень, когда все ребята пошли по домам обедать, у меня снова в горле встал ком. Я прислонился к стене и не захотел играть в шары с Эдом. Тут пробили часы, и мы построились рядами. Это было чудно́, потому что на обед строятся не так, как на уроки, – все классы вперемешку, и ты встаёшь с типами, которых почти не знаешь. Хорошо ещё, Эд встал сразу за мной. Вдруг тот тип, что стоял впереди, обернулся ко мне и сказал:

      – Сосиска, пюре, жаркое и заварной крем. Передай дальше.

      – Здо́рово! – крикнул Эд, когда я ему передал. – Заварной крем! Это классно!

      – Потише там, в рядах! – крикнул Бульон, наш воспитатель.

      Потом он подошёл к нам, увидел меня и сказал:

      – А, так это правда! Сегодня с нами Николя!

      Бульон погладил меня по голове, улыбнулся во весь рот и пошёл разнимать двоих из средних классов. Иногда он бывает классным, наш Бульон. Тут все двинулись вперёд, и мы вошли в столовую. Она довольно большая, стоят столы, и вокруг каждого – по восемь стульев.

      – Давай бегом! – сказал Эд.

      Я побежал с ним, но за его столом все места были заняты. Я растерялся, потому что не хотел сидеть за одним столом с незнакомыми. Тогда Эд поднял руку и позвал Бульона:

      – Месье! Месье! Можно, Николя сядет со мной, а, месье?

      – Конечно, – сказал Бульон. – Не будем же мы сажать нашего гостя куда попало. Базиль, уступите на денёк своё место Николя… Только спокойно, да?

      Базиль – это тип из младшего класса – взял свою салфетку и прочие принадлежности и пошёл за другой стол. Я был рад, что сел с Эдом, мы с ним дружим, но есть мне совершенно не хотелось. И когда две женщины, те, что работают на кухне, понесли подносы с кучей хлеба, я взял один кусок, но только потому, что боялся – вдруг меня накажут, если я не возьму. А потом принесли сосиски, такие, как я люблю.

      – Можно разговаривать, – сказал Бульон, – только не галдите.

      И тут все сразу как заорали, а тип, который сидел напротив, стал нас смешить: скосил глаза и делал вид, что никак не может попасть сосиской в свой рот. А потом принесли жаркое с пюре, и хорошо, что снова раздавали хлеб, потому что им удобно вытирать соус.

      – Кому добавки пюре? – спросила женщина.

      – Мне! –