Я – сталкер. Синдром героя. Александр Тихонов

шаг. Промчался мимо «оружейки», завернул за угол, спустился по лестнице. На ходу крикнул караульному, чтобы «трубил сбор», и двинулся в основной зал.

      Демьяненко всегда удивляла планировка основного корпуса блокпоста: множество маленьких комнатенок на втором этаже и огромный зал – на первом. Зачем? Ведь не банкеты же проводить? Ведь не «Пепел» же, в конце-то концов, тут собираться будет.

      А столы уже подготовили к празднику. Он оглядел их, расставленные в центре зала, накрытые скатертями, потом подошел к «изрыгающему помехи» телевизору и покрутил «усы» комнатной антенны. На экране проявилось изображение, сквозь шумы пробилась мелодия «Карнавальной ночи».

      – Мир празднует… – Демьяненко усмехнулся, отключил телевизор и погрузился в раздумья.

      Ему вспомнился друг детства Вовка Коломейц, с которым они когда-то вместе учились в школе, вместе служили в десанте под командованием тогда еще старлея Шифрина. Помнится, когда в их размеренную гражданскую жизнь ворвался Николай Петрович, армейский командир, Вовка радовался, как маленький ребенок. Всё твердил, что если командир позовет обратно на Кавказ, без раздумий согласится.

      Командир позвал в Надеждинск… А потом – и на блокпост…

      – …Серёжа, а медали его теперь заберут?… – зазвучал в голове голос матери покойного друга…

      – Нет, Лидия Михайловна, медали останутся у вас…

      Молча Демьяненко и Шифрин садились на грузовой «Руслан», молча шли по заливаемым дождем улицам Ярославля в поисках нужного дома.

      – Ну, чего ты молчишь?! – не выдержал тогда Шифрин. – Думаешь, мне легче ей в глаза смотреть?! Думаешь, мне не больно говорить его матери, что сын её единственный теперь «двухсотый» – из-за ублюдков-недомерков, решивших повоевать?! Это ты одного «двухсотого» сопровождаешь, а у меня их таких еще восемь человек!

      А потом был разговор с матерью Вовки… Разговор, который врезался в память Демьяненко, словно пуля в тело жертвы…

      – …Медали теперь заберут? …а у Вовчика еще такой орден был – Героя России, так он его с собой брал на службу.

      Старшина ударил кулаком по столу. Мир празднует. Чёртовы зажравшиеся подонки в строгих пиджаках, при галстуках. Им неведомо, что здесь, всего лишь в нескольких километрах от их блистающих столиц, идет настоящая война с настоящими жертвами. Им невдомек, что, пока они меняют на биржах доллары и евро, тут гибнут люди. Привыкли, что их дети отдыхают на Мальте и Кипре, а чужие гибнут!.. Твари, сволочи! И Шифрин ничуть не лучше. Он ведь тогда даже не сообщил, что вблизи блокпоста замечены сталкеры из группировки Гриши Боровика. Ни словом не обмолвился. Поэтому осенью было так много жертв. Но сейчас это не должно повториться!

      Демьяненко глубоко вздохнул, восстанавливая дыхание, поглядел в сторону коридора, где уже появились солдаты.

      – Всем строиться, – произнес он. – Слушайте приказ командира.

* * *

      31 декабря; 23:39. Территория Пустыря. Недалеко от одиннадцатого блокпоста

      – Курят, – тихо произнес командир «легионеров», указывая в сторону блокпоста. –